Вот
уже и августовские номера "Знамени" и "Нового мира", вперед всех выходящие (тогда как другие многие еще в июньском своем состоянии пребывают). А "Новый
мир" и "Знамя" раньше всех празднуют юбилей Бахыта Кенжеева: ему - 50, и такой отныне
у поэтов классический возраст. Открывающая "НМ" подборка называется "Осенний лед", и в ней тяжелые жутковато-величественные петербургские
интонации:
Оглянись - расстилается, глохнет в окраинном дыме незапамятный град в снежной радуге, в твердой беде, где безногий поет у вокзала, где были и мы молодыми, где в контейнере мусорном роется пьяная Пифия, гдедо сих пор индевеют в преддверии медленной оды неоплатные своды небес, где недолог неправедный суд, и Невы холодеющей венецианские воды к долгожданному серо-зеленому морю несутнеопрятный, непрочный ледок...
В пару Кенжееву "НМ" помещает в поэтическом отделе Виталия Дмитриева - петербуржца из "Московского времени".
Юбилейный Кенжеев в "Знамени" называется "Свобода печали", здесь совсем другие цвета и говорок ернический-московский:
У двери порог. На дворе пророк - неопрятный тип, отставной козы барабанщик, мямлит, да все не впрок, и за кадром показывает язык подворотням, воронам, облакам белокаменным, за которыми ангел, как зверок, молоко лакал из лазурной миски...
Здесь же знакомый по "Альманаху" и "Личному делу" поэт и художник Виктор Коваль
с коммунально-"Личными
песнями об общей бездне".
В отделе критики "НМ" тоже на этот раз женское царство: Елена Невзглядова с домодельной
статьей
о том, почему Чехов не писал стихи, а Кушнер пишет стихи - такие, какие Чехов бы
писал, если бы писал стихи. И Елена Касаткина с отличным обзором консервативной британской прозы последнего десятилетия,
где канон диктует не Фаулз и не Голдинг, а скорее Ле Карре.
Зато в "Знамени" Наталья Иванова присоединяет свой голос к общемухорузащитников Бродского от Солженицына; хоть и оговаривается, что бессмысленно
это занятие и суть, мол, в идеологии, а не в литературных пристрастиях, однако же
выстраивает схему, чертит "водораздел", произносит слово "раскол",
но в конечном счете сводит все не к протопопу Аввакуму, но к... Моцарту и Сальери.
А who is who, догадайтесь сами. (Между тем Андрей Василевский в "НМ" пытается слегка осадить защитников Бродского от Солженицына, но
ему на то самим собою отпущена лишь рубрика аннотаций "Пер!
иодика".) Забавно в том же "Знамени" обнаружить, как Маршак делил русских писателей
на "бритых" и "брадатых": то Владимир Огнев вспоминает о своих литературных отношениях и как не был снят "Хаджи-Мурат".
Семен Файбисович рассуждает - на этот раз в "НМ" - об андерграунде, квазиандерграунде,
энтропии и пошлости; связь едва усматривается, однако завершается все "национальной
идеей". Вернее, ее развенчанием: "Похоже, национальная претенциозность как побеждающая
в России ортодоксальная идеология неизбежно чревата победой пошлости как формы выражения
этой идеологии. Сие обстоятельство "русская идея" по-прежнему не рефлексирует, зато
вся сосредоточена на русском духе и русском Боге. Я хочу сказать, что нынешний, казалось
бы, стихийный и противоестественный сплав пошлости и духовности на самом деле логичен,
органичен и гармоничен".
"Конференц-зал" "Знамени" теперь сменяет Forum, по сути продолжающий позапрошлый (июньский) "Конференц-зал". Речь о "литературе и политике",
причем один из авторов предлагает создать "Фонд фундаментальной литературы",
чтоб спасти фундаментальных писателей от вымирания, а другой - совсем наоборот -
похоронить фундаментального "писателя" в Мавзолее, похоронить и забыть, тех же, кто
остались, называть отныне литераторами, т.е. профессионалами литературного труда.
По правде говоря, хоть горшком назови...
Наконец, - тоже о политике, но в большей степени о филологии - Александр Алтунян
размышляет
над книгами Виктора Клемперера о языке Третьего рейха, по ходу проводя параллели
с советским новоязом.
В рецензионном отделе "НМ" эффектно выглядит рубрика "Почта редакции" (фактически
аналогичная Forum'у, но иначе выстроенная), где читатели рецензируют Б.Акунина ("Лесков в еще
более удобной упаковке") и М.Ардова ("Сколько икры съедено"). В том же "НМ" еще одна знаменательная рецензия
на книгу священника Ярослава Шипова - "А любви не имею": Майя Кучерская уподобляет "Записки" священника
"Запискам врача", но полагает, что жанрово отец Ярослав напоминает не столько Булгакова,
сколько "сельского ветеринара Джеймса Хэрриота": "Онтологическое скотство
собственных персонажей для о. Ярослава очевидно".
В "Книжной
полке" "НМ" на этот раз взахлеб-восторженный Кирилл Кобрин, в "Периодике" - как всегда, аннотации Андрея Василевского, которые
томов премногих тяжелей.