Грустно мне, друзья. Вчера, когда
я делилась с вами своими сокровенными переживаниями, думала: наступит новый день,
и я сама посмеюсь над ними. А то и прихлопну, как навязчивого комара. И вот новый
день наступил. Смеяться не хочется. Совсем. Все словно в тумане. Элементарные мыслительные
процессы нарушены. Душа просит романтики. Скажите, что со мной? Неужели это любовное
томление?
Смотрю в газеты - не могу сосредоточиться. Вот Андрей Немзер написал во "Времени новостей" о прозаике Александре Вельтмане, рожденном
двести лет назад. Мне бы разобраться, какая в статье Немзера главная мысль, а я натыкаюсь
на характеристики "любитель славянских древностей, знаток всевозможных языков,
неутомимый выдумщик, добрый семьянин и всеобщий друг" и вздыхаю: какой мужчина!
Даже строгому Андрею "приятно вспомнить" о его "выдумках и словесных переливах".
И на портрете "великолепный архаист-новатор" до того хорош! Знаю, умер. Но,
может, он похож на самого Андрея Немзера? Я бы тогда о Немзере мечтала.
Я грущу, а Дмитрий Ольшанский радуется. Как праздник отмечает в газете "Сегодня" выход новой книги Тимура Кибирова "Юбилей
лирического героя". "Нежный лирик, вступивший в зрелый возраст" так обаял
впечатлительного Ольшанского, что о нем и не помечтаешь - что за мечты без надежды
на взаимность. Для отвода глаз Дмитрий попенял немного Кибирову за то, что "предъявленная
нам консервативность, выражающая себя, к примеру, в четком разделении текстов в сборнике
на "гражданскую", "любовную" и прочую (что твой Тютчев) лирику, представляется хоть
и донельзя обаятельной, но несколько нарочитой и, хочет того автор или нет, полупародийной",
но попенял так нежно, так ласково, что я поняла: шансов у меня никаких. Подумалось:
а не полюбить ли Тимура Кибирова? Ведь не обязательно у них с Ольшанским это взаимно.
Подчеркнутое Дмитрием в Тимуре "принятие жизни и смерти таки!
ми, как они есть - без ахов и вздохов, во всей житейской строгости" мне очень
понравилось. Да и вообще для романтической любви поэт, к тому же лирического склада,
кандидатура самая подходящая.
Но потом я прочитала в "Еxlibris "НГ" статью Сергея Зенкина "Плагиат по Станиславскому" - и очаровалась Зенкиным. Вот это мужчина!
Защитник, воин, победитель! Как он громит вступительную статью Б.В.Маркова к книге Жана Бодрийяра "Америка" (СПб.: Владимир Даль): "подписано
"Б.В.Марков" - но на самом деле это по большей части сочинение вовсе не Маркова;
переведен вроде бы Жан Бодрийяр - но в итоге вышел далеко не настоящий Бодрийяр".
И не впустую ведь дубиной машет - с умом и с толком, с расстановкой выявляет погрешности,
оплошности и чистый плагиат. Может, Сергей Зенкин не потряс бы так сильно мое воображение,
если бы я - для самообразования - с названной книжечкой ранее не ознакомилась лично.
Глаза открыл! Мир перевернул! Жалко, "Еxlibris" не печатает фотографий своих авторов,
а то судьба моего сердца была бы решена. !
Но без карточки не могу. А вдруг Сергей Зенкин - благообразный старичок, окруженный
любящими внуками? А вдруг он вдобавок к этому еще и женщина?
Интересно, какой представляет себе свою героиню Наталью Черных, автора книги стихов "Третий голос"
(М.: Арго-риск - Юность), Данила Давыдов с "Вестей.ру"? "Уникальное место в современном
литературном процессе", "редкая и заслуживающая всяческого внимания манера
письма" - характеристики, несомненно, лестные, но в силу своей уважительности
несколько абстрактные. Он и от читателей прячется все время. Ловлю Данилу за цитатами,
определениями, вереницами умозаключений - ускользает. То ли юный совсем и боится,
что старшие обидят, то ли уродился робким таким. Женщин явно остерегается. Стесняется,
наверное.
Другие любопытные (но не столь эротически
окрашенные) публикации "Ex libris "НГ"
"Собачье
сердце" глазами студентов Гарварда в 1989 и 1999 годах: "И тоже заметьте,
как писатель рисовал разные характеры: пролетариев он описывал как неграмотных, отвратительных
подлецов, а буржуазию он описывал как героев. Вот как манипулирует нами автор"