Иван Давыдов Брат Сказание о Есицунэ / Пер. со старояп. Аркадия Стругацкого.
- СПб.: Евразия, 2000.
...любой из наших случайных попутчиков в поезде
может оказаться нашим БРАТОМ... Николай Переяслов. "Жизнь журналов" День литературы, #13(43)
Такая, значит, история.
В Японии в свое время (лет тому восемьсот) был, конечно, император, министры его
и прочее в том же духе. Только они ничем не правили. Правили всем ОПГ, называвшиеся
самурайскими кланами. Как ОПГ и положено, они, если что, собирали своих и ехали друг
с другом разбираться: кому там рисовые поля держать вместе с обрабатывающим персоналом,
проезжие дороги и прочее. Главных группировок было две: Минамото и Тайра. И в какой-то
момент Тайра с Минамото разобрались окончательно. Ну, так они думали. Всех, значит,
авторитетов из Минамото кого мечами покололи, кого за сто первый километр от столицы
отправили, что вообще-то, при тогдашнем состоянии коммуникаций, было вполне себе
серьезно.
Минамото Есицунэ, сына одного из наиболее уважаемых людей у Минамото, по малолетству
не тронули. Правда, там темная была история с его мамашей и главой Тайра, ну да простим
старушке. Засадили Есицунэ в монастырь сутры учить. Ну, он и учил лет до пятнадцати.
А к шестнадцати попался на глаза одному из мелких бандитов, который еще при папаше
его подвизался. Этот ему и говорит: брат твой старший, Еритомо, в восточных провинциях
большой человек, одна надежда у нас. Ехал бы к нему, может, пристроит куда.
Посомневался немного Есицунэ да и поехал.
Но Еритомо пристроить брата был не готов. В столицу надо ехать, сказал Еритомо,
в столице теперь вся сила. Я вот тут разгребу немного и двину.
Словом, Есицунэ отправился странствовать дальше. С ним случалось всякое, потому
что боевик должен быть богат эпизодами. В частности, он встретил беглого монаха Бэнкея,
который развлекался тем, что отнимал у граждан холодное оружие. "Меч у тебя реальный,
а одет как обсос", - сказал Бэнкей. За что немедленно был чуть не убит, и, разумеется,
стал преданным слугой Есицунэ.
После началась-таки война, и старший брат свалил на младшего всю черную работу.
Младший справился, хоть и тяжело ему пришлось. Когда же становилось невмоготу, он
останавливался в каком-нибудь горном храме и ночами напролет играл на бамбуковой
флейте любимые мелодии из репертуара модной восемьсот лет назад группы "Наутилус
Помпилиус". Некоторых Тайра, скажем к чести доблестного мужа, он иногда отпускал
живыми, напутствуя: "Скажи своим, кто брата тронет - завалю". А он слово свое держал.
В общем, года не прошло, как Тайра и Минамото поменялись местами.
Еритомо стал сегуном, иными словами, главным, а Есицунэ почему-то судьей и жил
себе мирно в столице с подругами, которых у него было порядка одиннадцати.
Но к старшему его пришел некто Кадзивара, не сказать чтобы человек симпатичный.
Употреблял ли он в речи пословицы - об этом история умалчивает. Но он прямо так и
спросил Еритомо: "В монастыре, говоришь? Сутры читал? А все войска Тайра? А знаменитый
ночной штурм - верхом на конях через непроходимые скалы? А как ты думаешь, кто следующий?"
Еритомо задумался и решил, что хорошо бы Есицунэ убить.
Есицунэ сперва письмо послал старшему, вроде того что, мол, брат, ведь ты же брат
мне, ты ж мне вместо отца... Не подействовало, и Есицунэ долго скрывался. Пока скрывался,
истребил половину лояльного к Еритомо населения Японии, так уж у них в ОПГ принято.
Но и второй половины хватило, чтобы сильно отравить ему жизнь.
А Еритомо тем временем захватил ее подружку. Ну, что он ребенка ее новорожденного
зарезал, об этом и говорить не стоит, обычное для них дело. Но он ее еще танцевать
заставлял, а она певица была вроде нашей Салтыковой. В общем, подкатывал. Но не вышло.
"Будут башли - приходи, оттопыримся по-взрослому", - сказала певица, Сидзукой, кстати,
звали, и вернулась в столицу.
А Есицунэ тем временем обложили со всех сторон, и те верные, что с ним остались,
полегли геройской смертью. Сыграл он тогда на камышовой флейте "Гуд бай, Америка"
да и сделал сэппуку.
Так что второй серии не будет, в Америку ехать некому.