Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Книжные новости в Русском Журнале

Рассылка закрыта

При закрытии подписчики были переданы в рассылку "Новости издательства "Livebook"" на которую и рекомендуем вам подписаться.

Вы можете найти рассылки сходной тематики в Каталоге рассылок.

←   Июнь 2000   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
06.06.2000
16:01:31
17:51:43
 7
 8
 9
09.06.2000
12:23:37
17:26:03
10
11
12
13
13.06.2000
12:01:50
13:45:20
14
15
15.06.2000
09:51:09
21:51:18
16
17
18
19
20
20.06.2000
17:39:02
17:39:22
21
21.06.2000
14:15:42
14:16:20
22
22.06.2000
13:15:50
17:38:22
23
24
25
26
26.06.2000
20:19:11
20:20:10
27
28
29
29.06.2000
12:48:23
16:52:37
30
Автор
Илья Овчинников

Статистика

1.463 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Служба Рассылок Городского Кота


Служба Рассылок Городского Кота
Русский Журнал. Круг чтения
Все дискуссии "Круга чтения"
Новости Электронных Библиотек 
Книга на завтра
http://russ.ru/krug/kniga/current.htm

Александр Уланов

Граммы движений

Жак Деррида. О грамматологии / Пер. с фр. и вст. ст. Наталии Автономовой. - М.: Ad
Marginem, 2000.

Эротика чтения - также и его медленность. Деррида неспешно движется к "Опыту
о происхождении языков" Руссо - через рассуждения о письме, через тексты Соссюра
и Леви-Строса. Ведь письмо тоже спокойно, развертывая богатство содержащихся в нем
следов, не ускользая, как устная речь (в которую порой не успевает вдуматься √ или
которой может опьянять себя - сам говорящий). Речь линейна; в письме мы можем в любой
момент обратиться к любому месту. Культуре, построенной на "в начале было слово",
следовало наконец вспомнить, что письмо не служебно, оно не является лишь фиксацией
речи (а та, в свою очередь, не является выражением ранее созданных в голове смыслов).
Смысл создается именно в процессе записи, чтения, говорения, что отмечал еще Ницше
(а в России - Потебня и Бахтин). Письмо ведет к непредусмотренному, порождает новые
значения. А философия (по крайней мере, в Европе) стремилась к языку безошибочному,
ясному и однозначному (откуда и периодически появлявшиеся грезы об искусственн!
ом языке, настолько проникающем в сущность вещей, что ему можно было бы научиться
за несколько недель). Но ясный язык оказался мертвым - да и недостижимым.

В нашей точности обнаружилось много неточностей. В завершенном и систематизированном
- незавершенное и несистематизированное. Письмо - попытка присвоить нечто, описав
это; но оно же - расписка в том, что это непосредственно присвоено быть не может
и что в нашем распоряжении - только знаки. Алфавит не зависим от языка, "буквенное
письмо - самое немое, поскольку оно не связано напрямую ни с каким языком";
но оно-то и представляет голос лучше всего. Членораздельность языка уничтожает его
основу - напевность; и "язык, стало быть, рождается в процессе собственного
вырождения". В языке "одни и те же" слова и для логического обобщения,
и для выражения индивидуального опыта. Всякое явление по меньшей мере двусмысленно.
Воображение дает человеку возможность совершенствоваться - и ставит его перед лицом
смерти. Научить щедрости можно не столь рассказом, сколь примером; но обучаемый потом
должен не подражать этим примерам, не подражать щедрости, а быть щедрым.

Сама точность относительна. "Если страх внушает мне, что передо мной не обычные
люди, а великаны... если я говорю: "я вижу великанов", - то это ложное
обозначение будет точным выражением моего страха". Жесткая классификация (например
деление Руссо языков на южные и северные) невозможна, "место любого реального
элемента в языке не абсолютно, но лишь различительно, дифференциально", северные
языки только "скорее" языки потребности, а южные - "скорее" языки
страсти, и "север может стать югом для более южной области", а каждое из
первоначал может быть следствием или ответвлением другого первоначала. Начало - и
происхождение, и произвольный разрыв в цепи следов. "Есть вещи, есть поверхность
воды, есть отражения на воде, бесконечные отсылки одного к другому, а самого источника
больше нет. Нет простого первоначала. Ибо все отраженное оказывается раздвоено уже
в самом себе, а не только в своем образе".

Деррида мало что добавляет от себя, он просто говорит о возможности иного отношения.
Произношение слова влияет на его написание; но и написание оказывается влияющим на
произношение; для Соссюра это неприемлемо, для него причиной должно быть что-то одно;
но почему это обязательно так? "Возникновение письма есть возникновение игры",
Платон в "Федре" порицает письмо как игру - но чем плоха игра? Логические
неувязки - не ошибки, а неизбежные и плодотворные, живые места.

Не возвеличивание ранее подавленной стороны оппозиции, не предпочтение одной системы
знаков всем другим, но демонстрация того, как стороны перетекают друг в друга, оставаясь
в то же время сами собой. "Ставить проблему в терминах выбора, заставлять других
(или считать самого себя обязанным) отвечать отказом или согласием", - зачем,
если оппозиции не внеположны, но восполняют друг друга? Путь философии - подведение
многообразия под общие понятия - оказался обедняющим. Всякая тотальность ущербна
и нуждается в восполнении. Философия учится теперь словам "в некоторой степени"
вместо "да" или "нет", учится учитывать динамику. "Философский
текст содержит... установку на самостирание перед тем обозначаемым содержанием, которое
этот текст несет в себе и преподает нам. Наше чтение должно стремиться учесть эту
цель, даже если в конечном счете она окажется неосуществимой". Пусть цель недостижима,
но стремление-то есть. Пусть "истинного письма не существует", пусть изображение
вещи невозмо!
жно, так как все это лишь восполнение отсутствия описываемого, вещи. Но и письмо,
и изображение тем не менее существуют - пусть и неточные, частичные. Деррида ставит
под вопрос и себя. "С того самого момента, как возникает знак (т.е. изначально),
у нас нет никакого шанса встретить где-то "реальность" в чистом виде, "уникальную"
и "самобытную" - но если непосредственность невозможна, из этого не следует,
что к ней нельзя стремиться.

"Речь, таким образом, идет не об уже установленном различии, но о чистом движении,
порождающем различие". Все неполно и переходит друг в друга. Описание чего-либо
вообще возможно лишь с учетом его альтернатив. "История алфавита становится
возможной лишь после того, как осознается принципиальная множественность систем письма".
Задача - сохранить язык и знак от окостенения. Понять текст или событие в их текучести.
Деррида вводит не понятия, а слова (различАние - как Н.Автономова предлагает переводить
differance, след, деконструкция...), предоставляя им постепенно раскрываться по ходу
текста. Термин поясняется не определением, а употреблением. Не метод, но событие
взаимодействия. "Понятие прото-следа... противоречиво и в логике тождества неприемлемо.
След - это не только исчезновение первоначала, он означает также, что первоначало
вовсе не исчезло, что его всегда создавало (и создает) возвратное движение чего-то
неизначального, т.е. следа, который тем самым становится первоначало!
м первоначала". След сохраняет прошлое - которое поэтому "не стоило бы,
строго говоря, называть прошлым". И он же предвосхищает/содержит будущее.

Философия не приравнивается к литературе, а делается проницаемой для нее. Она становится
открытой индивидуальному. "Когда дискурс застыл и превратился в идеологию, нам
становится совестно за наше занятие этим предметом", - становясь человечной,
философия вспоминает о совести. Увеличивается чуткость к воздействию на индивидуальность.
Ведь даже дать человеку имя, "помыслить уникальное внутри системы, вписать его
в систему" - уже насилие. Произвола нет - когда по поводу текста в задоре игры
или самовыражения говорится что угодно, это тоже скучный хаос неразличАния. "Если
не учитывать и не соблюдать все комментаторские правила, - а это дело нелегкое и
требует полного набора орудий традиционной критики, - то без всего этого критическая
работа рискует обратиться неизвестно куда и заявить неизвестно что. Однако комментарий...
может лишь поставить охрану при входе, но не может открыть перед нами чтение".
Открывает свобода. "Отделить означаемое от означающего путем истолкования или
ком!
ментария и тем самым уничтожить письмо другим письмом, письмом-чтением, невозможно
в принципе". Текст неисчерпаем также и благодаря тому, что включен в контекст,
указывает на необозримое множество существующих знаков. А стремление за пределы системы,
соотнесение ее с более широким контекстом - это тоже точность. Как иначе говорить
со структуралистом Леви-Стросом, сближающим - структурно - марксистскую и буддистскую
критику нищеты, не замечая огромного различия контекстов этих критик? Тут и нужно
различАние.

И почему бы философии не жить под вопросом? Теорема Геделя о неполноте любой конечной
системы аксиом не убила математику, а квантовая механика - физику. "Смерть речи
- это, стало быть, горизонт и первоначало языка... Смерть, которая не есть ни настающее
наличие, ни прошлое наличие, изнутри прорабатывает речь как ее след, ее запас, ее
внутреннее и внешнее различАние - словом, как ее восполнение".
Поиск по РЖ
Приглашаем Вас принять участие в дискуссиях РЖ или высказать свое мнение о журнале в целом в "Книге отзывов"
© Русский Журнал. Перепечатка только по согласованию с редакцией. Подписывайтесь на регулярное получение материалов Русского Журнала по e-mail.
Пишите в Русский Журнал.
http://subscribe.ru/
E-mail: ask@subscribe.ru
В избранное