Последние новости

"Волкодав"
2007-01-02 14:49 melamory_
Сходили мы вчерана "Волкодава" в кино
Это я вам скажу да...
Сразу замечу, что книгу я не читала, поэтому об оригинальном сюжете и соответствии ему фильма ничего сказать не могу.
Однако, давно я такой бредятины не видела. Наверное со времен "Искусственного интелекта", но если там проблема была в затянутости и скучности, то здесь в ПРЕДСКАЗУЕМОСТИ.
Вы не читали книгу Анжея Сапковского "Нет золота в Серых горах"? Если то, что там написано назвать этелоном славянского фэнтази, то "Волкодав" АБСОЛЮТНО эталонный фильм. Все события предугадываются примерно за 15-20 минут, причем в подробностях. Это вовсе не преувеличение. Если есть тоненький мост через бездну - значит он обязательно обрушиться (жалкая пародия на ВК). Если весь отряд перебили, пока Главный герой глючил в соседних кустах - значит обязательно останется смертельно раненый соратник, который расскажет Герою, что именно случилось и куда пошли злодеи. В случае Волкодава мы даже угадали, кто именно останется в живых. В финальной сцене, когда Герой подводит невесту к жениху и говорит "Вот твоя невеста, бери ее" - конечно же, благородный жених скажет "Сам бери, нафиг она мне не нужна".
В общем, фильм настолько предсказуем, что смотреть его совершенно неинтересно.
Кроме того, операторская работа в сценах драк просто отвратительная. Я понимаю, что всем израдно поднадоел "эффект Матрицы", но в "Волкодаве" во время боев не понятно вообще ничего. Такое ощущение, что все двигаются с удвоенной скоростью, при этом камера в руках оператора все время трясется, а монтаж этих сцен делался в пьяном бреду.
Однако, если режесерскую, сценаристскую и операторскую работу можно коротко и грубо охарактеризовать словом "говно", я не могу не отметить плюсов этого фильма.
Во-первых, летучий мышь. Ну, исключая тот факт, что Герой обозвал своего любимца дурацким именем Рваное крыло (Белое перо, Поющее облако, Пьяная блоха - типично индейское имя), мышь был очаровательный и забавный. И санимирован (насколько я понимаю, он компьютерный) весьма приятно, хотя и не слишком реалистично - слишком уж симпатичный, летучие мыши все-таки не настолько приятные существа, по крайней мере не все. Хотя может это был какой-то другой неведомый зверек - тогда возражения снимаются. И даже тот факт, что он умудрился поднять в воздух камень и доску я готова принять - ему же магией крыло починили, может у него после этого крылья стали сильные, как у Шварцнегера.
Во-вторых, сам Волкодав. Блин, красивый мужик, типично славянский, но очень красивый, несмотря на шрам. Кроме того, прекрасная актерская игра - на мой скромный вкус, никакой фальши.
Впрочем, большинство актеров, по крайней мере на главных ролях, сыграло довольно неплохо. Хотя меня и позабавил седовласый старец с солярийно-загорелым гладким личиком.
В-третих, спецэффекты для российского кино были вполне на уровне. Опять же на мой дилетанский вкус. Конечно, до ВК или Матрицы как до небес, но весьма приятно сознавать, что такое сделали в России, а не в ЛА. Словом, "верным путем идете, товарищи".

В качестве резюме этой рецензии процитирую Морриган, которая после просмотра заявила:
"Я не поняла, над чем они там три года мучались?"

"Остров" Павла Лунгина. Рецензия.
2006-12-11 10:14 testmodule_01
Рекомендую не читать эту рецензию до просмотра фильма.

Фильм рассказывает о событиях 1976 года. Балтийский Остров. Церковь. Красивые спокойные зимние пейзажи. Здесь работает кочегаром отец Анатолий. Человек последнего ранга в церковной иерархии, в судьбе которого в 1943 году произошли трагические и переломные события.

Приведенный ниже взгляд не претендует на объективность. Допускаю, что все сложнее. Или проще.
Возможно, я чего-то не учел, или вообще ничерта не понял. Тогда делитесь рецензиями других авторов, или своими, если вам есть что сказать.

...

Переход на реальный духовный уровень героя реализован на базисе христианства, но иначе и быть не могло просто технически.

Вероятно, самый трагичный персонаж здесь, как это ни странно, отец Иов (Дюжев).
Филарет, несмотря на покаяние выглядит менее откровенным чем Иов.
Концовка, кстати, напоминает историю о Порфирии Иванове.
Не показаны результаты большинства чудес. Был ли правдой рассказ о муже во Франции? Излечили ли мальчика? Изгнание беса - единственный достоверный факт. Хорошо, будем верить что всё прочее - тоже правда.

...

Наверное многие уже понимают, что гос-политически (это как минимум) и коммунизм и христианство в России - это просто разные щупальца одного и того же оккультного семитского спрута. Разные полюса одного и того же магнита. Крестик - это плюс, а звездочка - минус, но магнит един. Или как игра в доброго и злого полицейского. ... Одна щупальца уходит в тень и смотрит до поры до времени как правит другая. История России - легко подтверждает это. Недаром YHVH - это гермафродит с кошачьим лицом.

Интересно, что образ Тихона - несколько подобен образу самого Анатолия. Являясь совком и адмиралом, он все-же способен на прощение предателя. Совок не растворил и его в себе. Он тоже остался чем-то антикоммунистическим и инородным. Но здесь чуть сложнее - ведь его дочь - бесноватая. Тихон мог чисто технически избежать растворения в черной жидовской атмосфере Совка, благодаря (помимо всего прочего и) перенаправлению некро-потоков Зиккурата на свою дочь. Но все же человеческое в нем осталось.

А теперь более смелая мысль.
Что если заряд и потенциал, анти-жидовскую электризацию, отец Анатолий получил именно соприкоснувшись с архетипом Свастики?
Ладно, ладно, не будем притягивать за уши - это почти шутка, чуваки. Страшные фошшисты, конешно же, врядли сами по себе стремились к этому. Но вдруг тут сработала особая иррациональная компонента. Этакое вот хитрое чудо ("Чюдо" - как основной софистический козырь византийцев) через трагедию. Попади Анатолий просто трусом и совком на Остров, кем бы он стал? Обычной церковной биомассой, инополярным аналогом чекистов и бюрократов, имеющим просто другой жидо-идеологический полюс: не звездочку, а крестик.

Кое-чего не хватает всем этим Иовам и Филаретам для обретения целокупного перехода на следующий духовный уровень...
Подумайте над этим господа фуфло-византийцы, что повторяют про "всякая власть от Б-га" и "Нет ни эллина ни иудея" .
Не думайте об этом талмудисты, прикрывающиеся христианской эстетикой. Вам это не поможет.
Лево-Славным Христ-Сионистам, навроде Штильмарка и Малера поможет только одно - ... (кхмм, пардон, лирическое отступление)

Далее. Этот фильм дает 100 очков вперед именно альтернативным христиансикм течениям. Катакомбникам, молоканам, ИПХ.

Но конешно, именно Ридигер и co. получат приток паствы и всю жатву славы.
Ридигер будет петь дифирамбы, давать призы, деловито пристраиватся к успеху...

А случалось ли подобное преображение в рамках официозного кошера, когда либо? Внутри РПЦ-МП?

И все эти старцы чей духовный уровень был гораздо выше всех прочих ловкачей... уж не обязательным ли условием становления истинным духовной сущностью является именно обход-отрицание самого христианства, каким мы его имеем в России и понимаем теперь? Именно нерастворение в ней? Именно непричастность к массовому гламурному арваамизму?

Наличие таких старцев - это, казалось бы внешне, подкрепление, но по-сути, низвержение Системы. Невидимое для кошерных упырей-пастухов и ослепленной ими овце-паствы. Вероятно, подобный Старец все понимает, однако в терминах системы, да и вообще в открытой форме передать не может. Иначе в лучшем случае - еретик и Л. Толстой, а в худшем - разберется ЧК.

В окружении Штильмарков, Махначей, Малеров, Букарских и прочих гешефтмахеров от религиозных традиций, появление подобных старцев невозможно. Возможны лишь фуфло-чудеса и имитационные фокусы по некромантской раскрутке мощей какого-нибудь трусливого палача Ярослава Нищелюбца или ордынского лизоблюда Сергия Радонежского. Чудесность и святость византийских брэндов подобна искусству мумификации Ленина в Мавзолее. Некромантские туристические рейды святых мощей по Золотому Кольцу - это что вообще?

Ридигер (Алексий II) - вот тот товарищь, чью греческую фофудью нужно выбросить, а еврейские сапоги зажарить в каменноугольной печке. И если ты, Ридигер, чувак, сейчас читаешь эти строки - сделай это сам, так будет лучше.
Искупи хотя бы часть грехов за весь древнерусский карательный чурко-авраамизм, за всех этих предателей и палачей: Невских, Ярославов, Батыев, Радонежских, князей Владимиров... За всех, кто убивал Русь и зарождал Неовизантию. За арианские церкви. За подмену настоящей веры - византийской акопяновщиной. Признай официально книгу "Россия против Руси - Русь против России" Хомякова правдой (ссылку не привожу, так как сайт чекисты уже зарубили) , покайся в подлогах и мошенничестве за своих предшественников. Может тогда народ простит тебя и ты будешь единственным честным в России византийцем?
(с)Папа, а снежный человек существует? Нет сынок, это фантастика.

Смотря подобные фильмы, кстати, сильнее доверяешь версии того, что и сам Иисус не был евреем.
Разве способны семиты на такое? Не только ли на кровавые гешефты, широкие манипуляции и пучеглазое присвоение себе чужих добродетелей.

По книге Дэвида Дюка "Спор о Сионе", Иисус - был галилеянином, то есть палестинцем, то есть арийцем.
Евреем его сделали талмудисты, которые картаво и дальновидно (и это сработало) переписывали Литературу.

...

Вообщем, фильм произвел хорошее впечатление. Отдельно порадовало отсутствие в титрах разного рода кошерных фамилий.

Имхо, общий вывод таков - настоящий христианин - это тот, кто наиболее удален от оборотней-византийцев, одетых в шкуры православия.

Тот, кто Наиболее удален от Системы.

</div>

Алёша Попович и Тугарин Змей. Рецензия.
2006-11-27 10:05 testmodule_01

Посмотрел недавно это творение...
Времени, к сожалению, достаточно много прошло с момента выпуска, но тем не менее - рецензия.

Нарисован мультфильм, конечно же, более небрежно, чем "Князь Владимир".
Техническое исполнение примерно такое же, как и в "Добрыне Никитиче".
Мультфильм претендует на статус "смешной" на все 90%.

Теперь о главных героях мультика.

1) Алеша Попович - вырисован вполне, как мы это теперь уже понимаем, по-русски. Это и есть наивный, простоватый, дубина-инфантил. Честный и прямолинейный, предлагает отведать "богатырскую силушку". Туповат, но по-доброму. По-смешному, как сказали бы приколисты. Он приколен и он неудачник. Меч разваливается у него на части. Он постоянно бьет своего деда-тень Тихона (образ которого вы наверняка почти сразу же забудете, разве что промелькнет какое-то отягощающее и печальное впечатление чего-то серого и глубоко системного...) Дела Алеши в первые 70% времени мультика оказываются сытым, веселым и безсмысленным разрушением... В конце мультфильма он замечен в сумбурно-невнятном бою против Тугарина-Змея. Но об этом я напишу отдельно...

2) Конь Юлий. Контрастный образ и вызывает странные дерганые чуства. Ну да, ага, и при этом конь приколен. Мне это говорили не раз. Он также хитер, но почти по-доброму. Он коварен, но не до конца. Странный образ. Конь-гибрид, черной кляксой нарушающей общую цветовую (и не только) гамму мультфильма. Веселый конь постоянно хочет кинуть свою команду, но у него это не получается... Но лишь в силу наличия в нем какой-то кащенитской непоследовательной наивности... Вызывает... непонятное, сложное и гадковатое чувство.

3) Ослик Моисей. Да-да, вы не ослышались, именно Моисей. Опустим рассуждения о том, как он попал к Любаве и ее бабке.
Этот ослик - персонаж весьма инертный и никакой. Этим он и приколен поначалу, таки-да. Фактически он и не участвует в 70% мультфильма, являясь этаким забавным фоном.

4) Князь Владимир. Сидит в Киеве - Красно Солнышко. Понятно, что ни Малки, ни Дабрана около него нет, ага. Имеет лживо-пучеглазое, но мудро-спокойное выражение лица головы. Когда два гоя доставляют ему Золотой Шар, он их спокойно и рутинно их кидает. В конце мультфильма его может убедить только угроза в лице огромного Тугарина.

5) Команда Алеши - представляют собой весьма скучный совково-восторженный фон. Чудноватые системщики, они наделены вобщем-то положительными чертами, но эти черты - скорее сероватое юродство фоном. Любаву можно отметить отдельно, эпизоды с березками и с разбором отношений по типу Дом-2, моменты отчасти симпатичные... но увы, не более того.

Первые 60% фильма идет такой нескончаемый водевильчик. Он веселый местами, я согласен. Но.. если честно, в целом такой скучновато-странный. Какой-то... сумбурно-кащенитский, и почти полностью юродиево-безсмысленный. Нет конешно, таки-да! стеб там есть! Святогор-Боготырь, на деле не огромный великан, а немощный старичок с густыми семитскими бровями. Он кажется монстром только за счет моторизованных доспех Фрэнка Хорригана. Остается странный осадок... Что? Это русский богатырь? Таким его видит режиссер и сценарист? Ах, ну да, я забыл, ведь это же прикольно. Мне об этом говорили разные весельчаки, вытирая руки о фофудью...
Короче, нет смысла описывать 70% длительного диснеевского веселья мультфильма. Был бы попкорн и пепси-кола - смотрится.

Самое интересное начинается в оконцовке...
Алеша, наконец, выходит на бой с Тугариным, но получается, что он выходит не один, а тут еще с боку этакие бравые гоп-стоперы в стиле - "Двое из Ларца". При этом Тугарин пытается мучить Коня, но как-то вяло. Тугарин - хоть и главное зло мультфильма, но пытается дегенеративно разобраться в мутноватом раскладе.
Далее начинается сумбурная и туповатая битва. Бьют друг друга все, прямо как в дешевой американской... Не хватает тортов.

Но это все ерунда - вы смотрите дальше. Набив друг другу морду, участники вроде бы отвалились по сторонам. Но вот что интересно, Алеша Попович – в общем-то, повержен... Он говорит лажовую фразу "не упал" и по-клоунски отваливается. Два гоп-стоппера тоже в ауте, выглядят впрочем, может и пободрее былинного богатыря, но и они не у дел.

Кто бы вы думали, победил? Казалось бы Тугарин Змей? Ведь он еще стоит и усами шевелит!

Нет. Настоящим героем оказался именно тот, о ком вы уже давно не вспоминали...
Ага. Именно _ОН_ наносит Тугарину сокрушающий нокаут.

Это ключевая Кульминация-N1. Вот кто настоящий "русский богатырь"! Лаконичное камэо! На фоне махающих кулаками зря неудачников по-типу Святогора и Алеши, это почти фейерия.

Побежденного Тугарина отдают Владимиру и кидают в "обезьянник". До поры до времени. Ведь он ИМ еще пригодится.
Алеша-неудачник возвращается в Ростов; он опять юродиево роняет золотой шар, правда теперь уже о чудо, всем хорошо и шар золотым феерверком рассыпается около нерушимой церкви. И вот уже казалось бы все закончилось. Уже почти время титров. И вот тут тебя, о-зритель любящий приколы, ждет еще один веселый сюрприз! Пишется обновленная восторженно-поцтреотичная летопись благородным голосом.

И здесь мы видим ключевую Кульминация-N2. Кто бы вы думали оказывается этим Летописцем?

ДА. Именно - _ОН_.

Вот он - хихикающий шифр истории Росии, отраженный в гнойных архетипах кащенитского веселья. Вот он - слащаво-прикольный авраамизм сюжета, от которого глянцевато подташнивает... Вот она - бездарная псевдо-флэш анимация, как мертвое и веселое некрослайдшоу, оживленное чьей-то утроенной пучеглазой гнидоволей и замасленное скользкими рутинными тоннами купюр.

Все это мы вроде бы и понимаем... но забудем как мутный морок через пару недель, ведь есть еще _другая_ память, которая сплюнет, смоет ту гниль, что зашифрована яркими кляксами на протяжении этого поучительного метража для детей... Или не только на? А может на протяжении нашей 1000+ летней истории?

Нашей?...

Режиссер: Константин Эдуардович Бронзит.


PS. Одна замечательная рецензия на мультфильм "Князь Владимир" - здесь. А то блин, вдруг в сообществе есть те, кто ее не читал.

PPS. Кросспост в: star_revenge, by_cinema, kinocafe, recenzia, ru_kino</div>

Козлов В.В. "Плацкарт"
2006-11-09 17:44 one_25
Козлов В.В. "Плацкарт"

Издательство: М: Вагриус; 2006, 256 стр.

Жизнь в плацкарте

Владимир Козлов - писатель очень простой, и если его сравнить с Хемингуэем, может обидеться. Мне кажется, что он не сидит днями над каждой страницей, вымарывая лишнее и доводя фразу до совершенства. Хотя, как знать... Но прием тот же, что и у Хемингуэя. Чтобы почувствовать героя, достаточно фиксации попавших в поле зрения деталей и протокола действий. "Оторвался от пасьянса на мониторе, взял из пачки "LD" сигарету, откинулся к спинке стула. ...Взял со стола зажигалку, крутнул колесико, прикурил, затянулся, сбросил пепел в банку с бычками". "Вынул из морозильника оранжевую коробку - "Котлеты куриные "Вкусные", замороженный полуфабрикат". Разорвал упаковку, вынул котлеты из пластика, бросил на сковороду, в остатки масла от вчерашнего шницеля, включил газ. Разрезал ножом пакет "Овощная смесь "Лесная" с грибами", высыпал на сковороду рядом с котлетами". Внутренняя жизнь подразумевается.

Вряд ли Козлов следовал за Макаревичем или Пелевиным в метафоре "жизни-поезда". Просто его герой часто ездит на родину в плацкартном вагоне. "Жизнь в плацкарте" - это не образ, типа "жизнь прекрасна" или "жизнь взаймы". Это социальный диагноз. В плацкарте нет давки и убожества отмененных МПС общих вагонов и существует теоретическая возможность перейти, если не в СВ, то хотя бы в купе. Но у большинства плацкартных жителей нет на то ни средств, ни даже желания. Одни из них достают водку и пьют до отключки, другие тупо смотрят в окно. Если доплатить за билет, будет почище, но большой разницы нет. Конечная станция у всех одна.

Сначала герой - вечный инженер в родном городе. Зарплаты хватает на пиво, которое можно пить прямо на работе. Шесть лет с одной и той же подругой. Оба живут с родителями, встречаются в парке. Позади - воспоминания о том, как пытался стать музыкантом, впереди - ничего. Менять жизнь особого желания нет, однако по наводке друга герой переезжает в Москву. Такая же конторская рутина, да вдобавок транспортные проблемы, съемное жилье, временная регистрация и одиночество.

Никакой рефлексии, почти никаких эмоций. Но герой симпатичен, каждый жест его показан детально и потому исполнен неясного значения. Наблюдая подробности однообразной и, казалось бы, нарочито бессмысленной жизни, читатель ожидает невесть чего. Ведь что-то все это значит? Нечто должно произойти вот-вот. Может быть, он попадет в безвыходную ситуацию, убьет человека, будет спасаться от преследования. А вдруг он - шпион, легший на дно персонаж Ле Карре? Или его засадят в тюрьму, или он найдет чемодан денег? Да хоть бы по морде его в маршрутке стукнули, был же повод! Ничего не происходит.

Главное - не хочется ничего. Мураками скучен, от пива - головная боль, девушку снять - лень напрягаться. "Смотри, как оно странно: в шестнадцать лет секс и бухло - это все. А сейчас - обычное дело. Рутина. Девальвация кайфа происходит, ты видишь? И что теперь остается? Ничего". "...проще всего быть потребителем. Я не про супермаркеты говорю, не про жратву, а вообще. Про то, чтобы в жизни была одна цель: заработать побольше, потому что тебе всего хочется - машину, фотоаппарат цифровой, видеокамеру, что-то еще. Так никогда скучно не будет, потому что всегда появляется какой-нибудь новый товар. Главное - никаких мыслей о том, зачем это надо. <...> Но я бы не смог, мне было бы неинтересно. <...> То, что я хотел, у меня всегда было - более или менее". "А что потом, что будет дальше? Или теперь так всю жизнь? - А какая разница? Что будет, то будет". Это не философия, а просто то, от чего все мы прячемся, каждый по-своему. Мы не виноваты, что Козлов спрятаться не успел. И понятно, что теперь он бродит меж нами, пытаясь вылить нас из нор своими текстами.

Иванченко Валерий

http://opt-kniga.ru/kv/review.asp?book=2449

ЖД-вский роман Дмитрия Быкова - II
2006-11-08 11:52 ex_kyshara

Вместо эпиграфа:
Быкова жалко: в данном споре он попал "в положение русского" - то есть оправдывающегося, пытающегося приводить какие-то аргументы, вежливо отводить безумные и вздорные обвинения, и при этом всё равно быть в проигрыше, ибо "Еврей Всегда Прав По Определению". При этом Быков "из положения еврея" семерых одним махом побивахом, по тем же самым причинам.
К.Крылов (из блог-переписки )

Часть 2-я, драматическая

Это только кажется, что болезненный бред читать трудно. Стоит только найти правильный угол зрения, и бред сразу перестает быть бессмыслицей: вы схватываете внутреннюю логику и довольно быстро обнаруживаете, что можете даже предугадать следующий "ход". Что, вообще говоря, неудивительно, если принять во внимание крайне бедное количество дорожек в садовом лабиринте, по которому гуляет человеческое сознание. Не верите? Тогда просто взгляните на этот лабиринт сверху, с чердака.


Но – к делу. Российский историк-альтернативщик (то есть тот, кто полагает, что правомерны любые трактовки истории при условии, что они непротиворечивы) приезжает в Каганат. Зачем – не важно. Историка зовут Волохов. Вол, бык… вол охов, бык ахов… Автор и не думает скрывать, что собирается говорить устами именно этого персонажа. Чтобы не было никаких сомнений, он даже подсказывает примерный день его рождения: "перед Новым Годом", как и у самого Д.Быкова.

В Каганате Волохов знакомится с мерзким хазаром по имени Миша Эверштейн. (слов "евреи" и "Израиль" автор не употребляет в принципе – видимо, чтобы не сблевать). Хазар Миша совершенно карикатурен с точки зрения внешности и повадок, но при этом ухитряется держать за пазухой целую каменоломню. Он-то и рассказывает Быкахову… пардон, Волохову следующую захватывающую историю.

По словам гадкого Миши-шейлока, Россия на самом деле принадлежит хазарам – это их исконная земля. А так называемые "русские" – не более, чем потомки варягов, северных народов, грубых медвежьешкурых гиперборейцев, тяготеющих к выпивке, фашизму, Валгалле и влагалле. Эти гады и шкурники в свое время огнем и мечом захватили хазарский Каганат и прогнали его просвещенных обитателей с родной земли – с чего, собственно, и началось хазарское рассеяние. Изгнав законных хозяев, варяги немедленно разложились. Почему? Ну как же… это ведь элементарно, Быксон: на чужой земле захватчик чувствует себя временщиком, пашет абы как, ростит хреномуть и вообще больше сорит, чем убирает.

Да и сама земля чужаку не родит. Земля хазарская это вам не блядь тель-авивская. Своему дает, а чужому – накося, быкуси. В общем, "…никто в России не чувствовал своей ни землю, ни квартиру, ни женщину. Все могло быть отнято в любой момент, и в глубине души никто не удивился бы такому исходу."

Последняя формулировка принадлежит уже самому Волохову, который не может не признать неопровержимую правоту Эверштейна. Проблема заключается в том, что "…странное дело — вместо законного отвращения к родине он почувствовал к ней необъяснимую жалость." А и впрямь, жуть как странно, не правда ли? Было бы что жалеть… Но это все только на первый взгляд. Интуитивно Волохов чувствует, что основательные причины жалеть отвратную маманьку все же имеются. Потому что будущее не сулит русским захватчикам ничего хорошего: хазары твердо вознамерились отвоевать свою отчизну, для чего и создали спецорганизацию под красноречивым названием "ЖД". На момент разговора Волохова с Мишей-Моней Эверштейном ЖД-вские… нет, пусть уж будет ЖиДовские – ненавижу пропускать буквы… итак, ЖиДовские полчища уже практически готовы к вторжению в ослабленную и распадающую Россию.

Распадаться же она затеяла по причине открытия злокозненными ЖиДами волшебного газа флогистона, который полностью заменил нефть, а потому, сами понимаете... В этой-то гнетущей атмосфере наползающего на Россию ЖиДа, вооруженного технологией, организацией и исторической правотою, Волохов возвращается в Москву. Возвращается, оставив в Каганате ЖиДовку Женьку, свою любовь до гроба (ту самую, с которой он столь многословно совокуплялся).

Тут-то ему и раскрывается истинное положение вещей. Соврал, соврал лукавый ЖиДяра! Как всегда, обрезанец-собака продал ничего не подозревающему человеку полуправду, которая хуже лжи. А было-то все совсем-совсем не так! Нет, про хазаров и варягов говорил Эверштейн чистую правду: воевали, захватывали, изгоняли. Но в правде этой, как в недорезанной матке, таилось продолжение, о котором ЖиД умолчал. Изгнанные хазары тоже являлись захватчиками! Жил на этой земле народ и до хазарского нашествия! Замечательный, чистый и честный народ, коренной хозяин. Более того, этот народ жив и по сей день. Пригнув голову, во глубине сибирских сел он гордо и терпеливо пережидает беду. Пущай пока варяги с хазарами мутузят друг друга: настанет день, когда оба врага истощатся, и вот тогда… тогда… тогда-то "коренные" и выйдут на авансцену.

Ага! Вот она, правда! – безошибочно определяет Волохов. Тем более, оказывается, что и он лично - хотя и рожден не на селе - принадлежит к тому же коренному, законному корню. Как это определяется, спрашиваете? Ну как же… это ведь элементарно, Быксон: надо просто задать человеку вопрос на коренном языке. Например: "Сволоток на околотке або лопоток?" Ежели тестируемый – коренной, то в его голове автоматически всплывает из тьмы веков правильный ответ: "Соколок!" – и довольные собой, тестируемый и тестирующий пьют стоя за новообретенное братство. Очень просто. Сами можете выйти на улицу и проверить.

Вот такая, стало быть, захватывающая триада: ЖиДы, варяги и коренные. Ну а дальше начинается войнушка, чертовщина, бродящие по Европе призраки, беременные антихристами, и прочий сюжетный балаган, который уже не столь интересен конкретно для меня. Интересны же конкретно для меня три вышеуказанных столпа (два реальных и третий – фантастический) и конкретный Дмитрий Быков, конкретно распятый между ними.

ЖиДовский столп – самая толстый, что вообще свойственно объектам, в чужих руках находящимся. Не зря ведь роман называется не "ВРЯГ" (в честь варягов) и не "КРЕНЬ" (в честь коренных), и именно "ЖД". Не зря именно хазарской теме посвящено большинство "идеологических" страниц. А главное, не зря столько подлинного, глубокого авторского чувства слышится в обращенных к ЖиДам насмешкам, упрекам и проклятиям. Еще бы: ведь, по твердому убеждению Быкова, ЖиДы – болезнь, раковая опухоль на теле человечества:

"Нилус, Иоанн Кронштадтский, идиот Крушеван и прочая шобла начала века стала представляться Волохову грязной, пьяной, бездарной врачебной командой, которая негодными средствами бьется с раковой опухолью — но от грязи и глупости врачей, от омерзительности их тактики опухоль не перестает быть злокачественной и никак не тянет на символ добра и свободы. Все добро, вся свобода нужны были только до поры, до окончательной победы. После этого можно будет отбросить гуманистический антураж, с которым в Каганате так хорошо научились отождествляться; о, человечность была тут главным оружием, старики, женщины и дети шли впереди войска, чтобы противник не мог стрелять, — но как только опухоль доест противника и распространится повсеместно, она установит такой режим, на фоне которого детской игрушкой покажется любой погром."

И путь никого не смущает ЖиДовская пропаганда, твердяшая о пользе, которую ЖиДы, якобы, там и сям приносят человечеству. Эта польза в высшей степени иллюзорна:
"Вся ваша прекрасная идеология шикарно годится для того, чтобы выживать под спудом, и еще лучше — чтобы исподволь подтачивать чужую, но сами по себе вы ничего и никому предложить не можете. Это, прости, уже и в Каганате было видно... Вы безусловные гении, когда надо выживать, потому что еще не пришло время захватывать. Вы тем более гении, когда приходит подходящее время — тогда можно захватить ослабленный организм в считанные часы. Но вы абсолютно бессильны, когда надо предложить ему новую жизненную программу... Вы гениальные посредники и пиарщики, промоутеры и пересмешники чужих ценностей, вы отлично их перепродаете, разрушаете, низводите и укрощаете, вы даже умеете их интерпретировать, хотя и не без чернокнижия, и переводить на чужие языки, хотя и не без наглой провинциальной отсебятины."

Перед самой войной ЖиДы, в соответствии с заранее намеченным планом, высаживают в России десант:
"Сначала вдруг кончилась стабилизация, о которой все время говорили по телевизору. Прекратилась она в одночасье, когда открыли флогистон. До того процветание было такое, что в страну стали возвращаться почти все уехавшие из нее. Их было много, и все они раскаялись и вернулись. Пускали охотно — на радостях то почему не пустить? Больше всего народу возвращалось из Каганата. Некоторые из вернувшихся каялись по телевизору. Лица у них были при этом подозрительно веселые. …Вероятно, они о чем то догадывались. Потому что ехали в страну, где их не очень любили и даже устраивали против них демонстрации по случаю Дня народного единства или в другие праздники. И когда начался флогистон, а вскоре после него и война, эти раскаявшиеся возвращенцы оказались тем самым десантом, с которого начались боевые действия.

Гм… замечу в скобках, что в этом свете покупка русского ЖЖ носатым возвращенцем-ЖиДоНосиком выглядит особенно подозрительной. Но вернемся к роману.

После высадки десанта возвращеницев коварные ЖиДы подтянули и основные силы из Каганата. А так как сам по себе Ближневосточный Каганат требовался ЖиДам лишь как временное пристанище перед захватом главной цели – родной Хазарии (по недоразумению именуемой Россией), то он оказался упраздненным вскоре после начала войны. Как именно произошло упразднение – о том автор умалчивает. Но просчитались, просчитались гнусные мони эверштейны! Не знали гады, что Дмитрий Быков - не какие-нибудь Нилус, Иоанн Кронштадтский, идиот Крушеван и прочая шобла начала века! Уж у него-то не забалуешь! Вот какой справедливый конец уготовил неразумным хазарам автор романа "ЖД":

"Все, что могли ЖД сделать с коренным населением и с миром вообще, сводилось к одному: исчезнуть в этих совершенно пустых глазах, пустота — в пустоту. На фоне этого абсолютного, идеально замкнутого нуля ничто не имело смысла. Эверштейн вздохнул и перестал сопротивляться."

То есть – сдох, падла. Испарился. Но и это еще не все. Спасение человечества – еще полдела. Быков явно питает к ЖиДам глубокую личную обиду. Ссоры Волохова с ЖиДами разворачиваются всегда по одному и тому же сценарию: быковский герой спокойно и взвешенно, посредством длинных и четко сформулированных тирад, бросает им в прямо в рыло свою горькую правду; они же, подлецы, отвечают коротко и по-хамски, а то и вовсе не слушают. В результате Волохов-Быков удаляется, обруганный, проигнорированный, но непобежденный.

"Возможно, дело было в том, что с ним не спорили; он произносил реплику, возникало ироническое, перемигивающееся молчание, кто то весело говорил: «Да ладно», и разговор менял русло. Захватчик, что взять. Никто не говорил ему грубого слова. Его просто не принимали всерьез, тогда как между собой спорили яростно, подчас забывая об его присутствии."

Вот оно, друзья. Вот он где, ключ к обещанной драме! Повторяю для тех, кто не заметил: Его просто не принимали всерьез, …подчас забывая об его присутствии.
В этом, повидимому, и заключается ужасная обида, нанесенная ЖиДами Дмитрию Быкову. Его не принимали всерьез. Он говорил, а его не слушали. Он хотел быть с ними, а о нем забывали… Трудно избавиться от ощущения, что главной целью, причиной и истоком романа "ЖД" является именно необходимость высказать, выдавить, выплеснуть из себя эту обиду: уж теперь-то я доскажу вам все, никуда не денетесь!

Но как это сделать практически? Как досказать, кому? Разве не разбежались они все по Израилям, Канадам, Австралиям и Америкам? Разве не сидят они в своей дальней безразличной дали, наглухо забыв о Диме Быкове, который не договорил, не допел, не докурил последней папиросы? "Забыв"… ах, если бы "забыв"… они ведь о нем и слыхом никогда не слыхивали, о Диме… да и не захотят, небось, слушать… ЖиДы, сволочи…

Вот за тем-то и изобретено Быковым вышеописанное "альтернативное прочтение истории": того лишь ради, чтобы приволочь ЖиДовские уши прямиком к Быковскому, брызгающему слюной рту. На самом-то деле никакая Россия ЖиДам не нужна, как не нужна она и Дмитрию Быкову. Дмитрию Быкову нужны сами ЖиДы - и только, вот ведь какая штука. И ради того, чтобы эту нужду справить, он готов бросить в костер сюжета все, включая Россию.

Кстати, с "варяжской" Россией автор ведет себя практически в том же ключе, который он приписывает ЖиДам по отношению к себе – в полном соответствии с коричневым замечанием г-на Крылова, взятым здесь в качестве эпиграфа. Быковское отношение к русским, к "варягам" отличается им же самим описанным ЖиДовским высокомерием, временами - просто презрением. А уж насчет того, чтобы дать "варягам" высказаться… Смешно сказать, но русские – единственная сторона, которой на протяжении всего романа не позволяют даже открыть рот, дабы привести аргументы в свою защиту – точь в точь, как ЖиДы якобы поступают в отношении самого автора. Вот типичный пример быковской России:

"Главное же, что и утешить несчастного было нечем, ибо и над утешителем стоял учитель мучитель, врач палач и священник мошенник. Хуже всех было попу — прямо над ним нависал непреклонный русский Бог. Бог, которого навязывали захватчики, ничем не отличался от сержанта. В отличие от прочих, иногда милосердных и даже сентиментальных, русский Бог умел только требовать и никогда не бывал доволен: любые жертвы были недостаточны, просьбы — обременительны. Этот русский Бог мог быть придуман только для угнетения пленного народа — никакая низовая религиозность, ничья сердечная тоска по иной жизни не могла бы породить этого монстра с пронзительным взором; ни один народ не в силах был бы молиться черной доске — закоптелому прообразу черного квадрата; а если вдуматься, русский Бог именно и был черным квадратом, и напрасно реставраторы тщились расчистить наслоения черноты, под которыми якобы сияли божественные краски. Под одной чернотой зияла другая, еще черней. За долгой жизнью в плену должна была наступить такая же несвободная смерть, и в загробном пространстве вся разница между грешниками и праведниками состояла в том, что праведники маршировали на плацу, горланя строевые псалмы, а грешники занимались их жизнеобеспечением в жарком и смрадном кухонном наряде или бесконечно чистили сортир, дежуря по роте."

Можно ли ассоциировать себя с такой смрадной и бессмысленной шагистикой? – Конечно, нет. Таким образом, традиционное деление мира "на наших и ваших" бедному автору не годится ни с какой стороны: ЖиДов он не может считать "нашими" вследствие преступного невостребования Дмитрия Быкова в ЖиДовские ряды (не слушают, не обращают внимания), а русские не берут его в "наши" вследствие того, что, с их точки зрения, он ведет себя, как вылитый ЖиД (см. замечание К.Крылова).

Но Быков не унывает. На этот случай у него заготовлен запасной, сказочный народ. Для него даже придумано специальное местоимение: он не "наш" и не "ваш" – они "мой": "А дождались мои, — кивнул Гуров. - Он не говорил «наши», к коренному населению у него было интимное отношение."

Эстетика и философия "моих" представлена в романе мудростью васек – бомжей, хранителей коренного Завета. Главный пафос Васькиных сказок и афоризмов – в культе родной земли и грустном непротивление гонениям. Сказки про пропажу, уход, потерю. Афоризмы типа: "Людей так много, что существовать необязательно — без того найдется кому сделать необходимое и достойное." Стишки типа: "И когда легла дубрава на конце глухом села, мы сказали „Небу слава“ и сожгли своих тела."

Последнее сложено действительно странно и явно не на слух, иначе автор заметил бы, что звук «х» в слове «своих» проглатывается и оттого смысл меняется на «свои тела». Видимо, васьки унаследовали у своих угнетателей и поэтические ляпсусы. На любимого Быковым ЖиДовского Мандельштама это не похоже, но в конце концов, придумывая сказочный народ, автор меньше всего думал о литературных проблемах. Коренные нужны ему для того, чтобы было с кем ассоциировать себя самого: ведь, как мы помним, больше податься бедняге некуда. Вымышленный народ тем и хорош, что никогда не подведет быковских ожиданий: и выслушает, и приветит, и прирожком угостит.

Итак, все в порядке? Варяги выродились. ЖиДы испарились. Утомленный странник нашел, наконец, куда приклонить буйну голову. Теперь можно и вздремнуть? Увы – нет. И не только фантастичность "коренных" тому причиной. Главная проблема заключается в следующем: Быков абсолютно уверен в том, что "своим можно стать только на генетическом уровне. " А "генетический уровень" у него, как назло, безнадежно подпорчен проклятыми ЖиДами. Их-то Дмитрий Быков испарил, но как испаришь "генетический уровень"?

Как тут быть? Как стать нужным? – Элементарно, Быксон! Вон он, рояль – благополучно притаился в кустах. Свежеизобретенным коренным родственникам, при всей их философской самодостаточности, не хватает одного важнейшего качества: исторической активности, линейного понимания истории, столь свойственного испарившимся ЖиДам: "Одного не знало коренное население Дегунина — что иссыхает любая почва и сужается круг, по которому ходит жизнь; и если не выйти из круга, пусть даже в опасное, чреватое смертью пространство, — круг сведется в точку, и поминай как звали."

Откуда же придет спасение? Как разорвать замкнутый круг? Как спасти бедную коренную нацию, грубо насилуемую захватчиками в пустом вагоне ночной электрички? Да вот же он, спаситель, граждане коренные! Вот же он скромно стоит рядышком - заслуженный метис Дмитрий Быков, по счастливому стечению папиных обстоятельств сохранивший ценное "генетическое знание" испарившихся ЖиДов. Возьмите его к себе! Это ведь даже не ему, Быкову, надо, а вам, коренным. Скорее зовите его на царство! А ну-ка, хором: Быков! Быков!! Быков!!!

И ведь зовут. А как же иначе: нет ничего послушнее сказочного народца. В финале романа на авансцену абсолютно предсказуемо выходят отнюдь не коренные, не варяги и уж тем более не ЖиДы. Выходят метисы: пятнадцатилетняя девственная полуЖиДовка-полуХренЗнаетКто и суровый мужественный полуКоренной-полуХренЗнаетЧто и, взявшись за руки, идут вперед ХренЗнаетКуда – видимо, совокупляться. А точнее – спасать мир.

То есть, если кто не понял: мир спасет не бог, не царь и не герой! Не религия, не красота, не иллюзия и даже не кока-кола! Мир будет спасен метисом! Метис спасет человечество! Ферштейн? Вот теперь уже все. Теперь уже полный и окончательный занавес. Марш по домам.

Дима, а Дима… ну зачем Вам это? Кончайте Вы дурью маяться, а? Вроде бы умный, талантивый человек, способный на тонкие и глубокие наблюдения… ну какого, спрашивается, хрена Вы выставляете себя на посмешище? Жалко ведь, ей-богу. Смотрите: даже в процессе строительства этой кособокой вымученной избушки, которая получилась у Вас в итоге, Вам удалось сформулировать достаточно много метких и дельных наблюдений, которые, впрочем, были тут же отброшены Вами за ненадобностью. Например, вот это, произносимое ЖиДярой Эверштейном:

"наша нация была этическим понятием… она и вообще не сводится к генетическому коду…"
"Наша" – это в том числе и Ваша, Дима. Потому что столь любимое Вами линейное восприятие истории (да и вообще история как понятие – ибо история не может не быть линейной, а иначе она не история) – прямое следствие этого тезиса. И это: "…ощущение чужой временности и своей вечности" - тоже. Ибо вечность сопутствует именно "этическому понятию", а вовсе не "генетическому уровню", который Вас так угнетает. Народы приходят и уходят – этика остается.

Разговор должен вестись совсем не в той плоскости, по которой Вы его размазываете, будучи ослеплены Вами же придуманной обидой. Потому что мир принадлежит "этическим понятиям", а не ЖиДам, варягам или васькам. В этом смысле ЖиДовским этическим понятим не нужна Россия. Слышите? Моне Эверштейну Россия ни к чему. На Хермоне Россия? ЖиДовской этике нужен весь мир, Дима – как и этике варяжской, исламской, конфуцианской, католической, протестантской, православной, постмодернистской… Сейчас воюют не за территорию, а за этику. И если бы Вы сосредоточились на этой войне, то роман сразу приобрел бы совсем иное, символическое значение.

Надо сказать, Вы были в полушаге от этого многообещающего направления, но прошли мимо, свалившись в дурацкое берендеево болото, в нелепые страдания по поводу собственной амбивалентной национальной принадлежности. А чего тут страдать-то? Вы ЖиД, Дима, из песни слова не выкинешь. Вы думаете, как ЖиД, пишете, как Жид, злитесь, как ЖиД, смеетесь, как ЖиД, юдофобствуете, как ЖиД. Кто же Вы после этого? - Туарег?

ЖД-вский роман Дмитрия Быкова - I
2006-11-07 10:00 ex_kyshara
Часть 1-ая, литературная


Первая часть романа Дмитрия Быкова "ЖД" обещает многое. Знаете, как бывает: открываешь текст, читаешь несколько абзацев и видишь: есть тут что-то стоящее, отличное от серой жвачки Пелевина или целлулоидного мультипликационного говорка Акунина. Есть язык, есть образы, есть внимание к деталям, есть умение выстроить реально ощутимую картину и населить ее живыми, физически ощутимыми персонажами. Короче говоря, есть литература.

Вот, к примеру, о доме: "желтое, двухэтажное, изрисованное матом убожество."
Или такая картинка: "…по стене, повторяя изгиб трещины, змеился рыжий потек."
Или вот это замечательное наблюдение: "…перед войной вообще стало очень много пунктов приема вторсырья — так умирающий обирается, собирается перед смертью, шарит по одеялу, по рубахе, словно подводя жалкий итог: вот я с чем остался."
Или персонаж, который "…тычется в газету, как щенок в угол."

Все это не так просто, друзья; все это нужно прежде увидеть, поразиться горькой беспомощности человека, развернувшего – углом – газету, где могла бы быть подсказка, объяснение, указатель, но нет ничего, кроме пустых, ничего не значащих фраз, и вот он тычется в этот угол, ища хоть что-то, хоть что-то… и – нет, а он все тычется и тычется – и вот уже угол превращается в УГОЛ, в безнадежную безысходность, перед которой покачивается на тонких кривых лапках несчастный заблудившийся слепой кутенок, напустивший со страху лужу – лишь бы только не тронули. А увидев – нужно еще и сформулировать так, чтобы картина не ускользнула, не пропала, заслоненная сорными словами или сбившимся ритмом.

Для всего этого нужен талант, друзья, никуда не денешься, талант. Оттого я так люблю обнаруживать эти звонкие золотые моменты и готова простить за них многое. Ведь они - именуемые "образами" - и составляют единственно приемлемый мною язык искусства.

Чтобы уже покончить с этим (как и сам Быков покончил с настоящей литературой, едва успев поставить последнюю точку в своей многообещающей первой части), скажу, что хороший редактор – существо редкое и достается не каждому. И быковский роман, к сожалению, является тому лишним свидетельством.

Временами автор увлекается, "забывая" вовремя закончить предложение и вследствие этого путая читателя чрезмерно сложными смысловыми конструкциями и/или неочевидной связью между словами.

Например: "… количество этой родни, заселявшейся в Машину коммуналку без спросу и документов, часами занимавшей кухню, ванную и сортир, добавляло соседям наглости: не то чтобы они чувствовали свою неправоту и винились за причиняемые неудобства — напротив, родня придавала им силы; и хотя в Москве они были точно такими же приживалами, как Маша с матерью, в самой своей многочисленности они видели залог успеха, заранее празднуя триумф грядущего завоевания." - Тут сразу несколько действующих лиц: количество, родня, соседи, Маша с матерью – так что читателю приходится не на шутку напрягаться, определяя, к кому именно относятся в каждом конкретном случае местоимения "они" или "им".

Или: "Когда Машина мать вернулась с дачи, куда уехала бебиситером с умеренно новорусским семейством, впоследствии разорившимся и отказавшимся от ее услуг, соседи долго ей пеняли, что у дочери ночует чужой человек." - Ну зачем нужно было втискивать в одно предложение пять самостоятельных событий, совершившихся в четырех разных временах? Обратите внимание, в какие "классики" приходится тут играть читателю: сначала "вернулась с дачи"; потом - прыг в прошлое: "уехала бебиситером"; и снова – скок - в неопределенное ("впоследствии") будущее; и опять – прыг на первую клетку, к пеняющим соседям; и снова – скок, к ночевавшему у дочери человеку. Эдак и ноги переломать недолго.

Или: "роли были расписаны, но актерам давно надоели, и притом эти актеры не знали никаких других." - "Других" – кого (чего?) не знали: Актеров? Ролей?

Я далека от того, чтобы винить автора за стилистические огрехи, тем более, что их не так уж и много. Вина тут чисто редакторская. Ляпы случаются даже у самых великих: собственная проза часто "замыливает" глаз, особенно в проходных фрагментах. Но на то и существует редактор-зануда, чтобы обнаружить и подсказать. А также напомнить, что роман – жанр солидный по определению, а потому желательно решить для себя изначально: пишешь ты серьезную вещь или, наоборот, легкомысленную фитюльку.

Во втором случае, возможно, и допустимы фокусы типа: "…понести даже от ваты из матраса матроса" или "Гудел паровоз, играл инвалид, без жалоб и слез стоял индивид", но в романе они выглядят дурными каламбурами, помехой, о которую спотыкается взгляд. Зачем? Дальше больше: вот Быков пишет: "Пищала птичка. Прочие партизаны покуривали…" – и тут неожиданно сам для себя обнаруживает, что все написанные слова ненароком начинаются с одной и той же буквы. Что же он делает дальше? А вот, смотрите: "Пищала птичка. Прочие партизаны покуривали поодаль. Пассажиры предполагали пойти пешком. «Пиздец!» — подумал положительный персонаж, представив последствия. Потом плюнул. «Пошли», — приказал потешный партизан, показывая перстом прямо."

Короче, знакомое нам всем с пионерского детства "отец Онуфрий, обходя…" Ну зачем это в романе? Что добавляет повествованию эта глуповатая игра? А ничего. Просто так, "для стеба".

"Над ванной висели бесчисленные черные ситцевые трусы…" – Бесчисленные? Над одной ванной? Быть того не может. Неточный эпитет безнадежно портит образ.

И, если уж говорить о неточных словах… Представьте себе последнюю встречу двух любящих. Причем, любящих не абы как, но страстно, отчаянно и безнадежно:
"В этот же вечер, пока Волохов, ни о чем не догадываясь, совокуплялся с Женькой в последний раз перед очередной долгой разлукой..." - Как-как?? "Совокуплялся"???? Как хотите, но это слово из другого словаря. Возможно, из учебника биологии? Или из загадочного языка "коренных" (речь о которых еще впереди).

В романе нередки прямые цитаты из классиков. Особенно сильно образный строй Быкова "ушиблен" Пастернаком и Мандельштамом. Автор сам, без лишних обиняков, хотя и устами романного двойника, признается в своих предпочтениях: "… всюду Бахуса службы, как будто на свете одни сторожа и собаки, — Господи, как я люблю эту вещь! Лучше ее, ей богу, ничего никогда не было по русски, даже у Пушкина, хотя он не хуже, конечно…"

Что ж, пристрастие не самое плохое – когда в меру. Ввернуть тут и там кстати (или некстати) всплывшую в голове строчку… Но когда не в меру, то литературный текст начинает грешить литературщиной. И коли уж знаешь за собой опасность такого греха, то тем более нужно отслеживать, чтобы чужие образы не проскочили контрабандой в твой собственный текст.
Скажем, так: "Под конец она решилась вовсе ничего не делать и, что называется, гибнуть откровенно."
Или так: "Так, вероятно, отвратительны руки брадобрея…"

По всем вышеуказанным мелочам хороший редактор, без сомнения, мог бы весьма помочь писателю Дмитрию Быкову. Но в главном, увы, не помог бы и самый лучший редактор. Что может сделать редактор, если автор, написав примерно одну седьмую часть текста (а точнее, часть №1 - "Во стане русских воинов"), вдруг по собственной воле прекращает быть писателем и становится публицистом?

Первая часть быковского романа разворачивается неспешно, широким фронтом, как разворачиваются крупные армейские подразделения, призванные решать по-настоящему масштабные задачи. Один за другим вводятся новые и новые персонажи, прекрасно написанные, индивидуальные, с внятной и естественной речевой характеристикой. С ними знакомишься, к ним уже начинаешь понемногу привыкать: вот этот, видимо, пойдет в положительные герои… этот, наверняка, – в злодеи… а этот – в жертвы…

Ведь для чего, в конце концов, нужны все эти хитрости литературного мастерства, образность, живая реальность персонажей? – Не для того ли, чтобы мы реально, вживую, сопереживали им, отождествляли себя с "ней" или с "ним", плакали бы их слезами и болели бы их болью? А без сопереживания – что ж? Без сопереживания читается газета… или инструкция по эксплуатации кофеварки… или роман Пелевина…

И вот, после этого широкого многообещающего разворота, открываешь следующую, вторую часть и попадаешь прямиком в публицистику. На смену вполне художественному внутреннему монологу, на смену тонкому описанию действительности взглядом "изнутри" приходят казенные, чисто "пелевинские" идеологические диалоги, многословные объяснения - что, как, почему и когда произошло, а также кто и почему в этом виноват. Герой и героиня на ложе любви страстно предаются… длиннейшим разговорам о коренных различиях разнокоренных народов.

В романе, нужно сказать, действуют не одна, а целых три любящие пары. Поразительно, что все три отчего-то предпочитают использовать ложе любви именно по вышеописанному назначению. И хотя иногда, вскользь, автор упоминает, что они еще и… гм… совокупляются, но этому как-то слабо верится. И в самом деле - на фига совокупляться, когда можно вволю поговорить?

Впрочем, Быков и сам интуитивно чувствует, что в этом поведении есть определенная нештатность. Поэтому время от времени главные герои все-таки вылезают из постели для того, чтобы сесть за стол и там уже с полным правом продолжить начатую беседу на все ту же животрепещущую тему.

Впервые появившись во второй части, эта "говорящая постель" продолжается в третьей, берет небольшой перерыв в четвертой – по малолетству женского персонажа, но зато уже вовсю оттягивается в пятой, банной. Самое неприятное, что произносимые героями любовно-идеологические тексты мало помалу начинают повторяться. Что, вообще говоря, свойственно всем любовным текстам… И, тем не менее, регулярный повтор темы разнокоренных народов отчего-то приедается намного быстрее, чем даже привычные разговоры о любви до гроба и о том, "уж нет ли соперника здесь?!"

В этой однообразной говорильне постепенно теряется интерес к персонажам, надежно, казалось бы, инициированный качественной первой частью. Не успеваешь вспомнить, кто перед тобой и за что ты его любишь / ненавидишь, как вдруг, откуда ни возьмись, налетает очередная гневная филиппика в адрес того или иного некоренного народа или возникает вставная сцена нарочито гипертрофированного, сатирического характера, так что так или иначе "слетаешь с волны". Многие авторы не могут - из-за отсутствия таланта - заставить читателя сопереживать своим героям. Дмитрий Быков может, но зачем-то делает все, чтобы этого не получилось. Нужно сказать, что он добивается своего задолго до начала второй книги.

К этому времени действие уже окончательно засушено в повторяющихся перепевах вышеописанной болтовни и пародийных описаний. Повествование катится по инерции, становится скучным и предсказуемым при всей сообщенной ему чертовщине. Вообще, вторая книга представляет собой салат, солянку из произвольно скомпонованных сцен, "демонстрирующих" российскую действительность и отношение автора к тому или иному ее фрагменту.

Эти сцены легко можно перетасовать в любом порядке, и от этого мало что изменится – верный признак невнятной композиции. Такое впечатление, что Быков заранее составил себе checklist и затем уже просто ставил галочки: "Так, о блатных написал… теперь надо о московском начальстве… теперь о провинции… теперь о Чечне и правозащитниках… теперь о телевидении… теперь о попах… о'кей, вроде все заполнено… ах, нет! – еще про Москву надо – ну, ладно, вот вам и про Москву."

К последней трети книги приступаешь, уже ни на что особо не надеясь, с твердым осознанием того, что художественного произведения не получилось, и нужно сосредоточиться исключительно на публицистике, не теша себя излишними ожиданиями. Но публицистика "ЖД" – разговор особый, к литературе отношения не имеющий. Собственно, как ни странно, этот разговор не имеет особого отношения и к публицистике. К чему же тогда? - А вот жизни не догадаетесь: к драматургии. К драме расщепленного сознания Дмитрия Быкова.

Архитектор духа Виктор Пелевин
2006-10-29 12:28 ex_kyshara
Новый роман Виктора Пелевина "Empire V" появился на свет со скандалом – как полагают многие, преднамеренным. Детективная история о рукописи, украденной не то эскимосом - из Сарагоссы, не то рыжим лисом - из издательства "Эксмо", вызвала немедленный интерес публики: а как же? – если что-то крадут, стало быть, неспроста. Стало быть, что-то в этом есть… Имели место даже оживленные обсуждения истинности авторства, тут же, впрочем, угасшие: уж больно насквозь пелевинский этот текст, прямое и незамысловатое продолжение "Generation К" – поколения книг оборотней в шлемах ужоснаха.

Пелевин – писатель нетрадиционный.
Традиционное писательство предполагает владение языком, умение работать с ритмом фразы, способность нагнетать напряжение за счет расстановки слов, добычу редкоземельных словесных образов и завершенное оформление абзаца.

Традиционное писательство немыслимо без воссоздания человеческого характера, человеческой личности в ее развитии, в бесконечном текучем изменении ее состояний, ее настроений, чувств, ее "нечаянностей впопыхах", ее "локтях, ладонях…" Я говорю "воссоздания", поскольку сознательно создать, сконструировать человека может один только Творец, а мы, люди, обречены на мучительные поиски похожести, на интуитивное угадывание целого по его мелким деталям.

Мы не в состоянии просто замесить глину и вылепить нужного нам по сюжету "милого" персонажа. Мы вынуждены узнавать этого "милого" "по походке", по манере говорить, смеяться, сердиться, по свойственным только ему жестам и предпочтениям, по его мыслям и воспоминаниям – в надежде, что произойдет чудо, и из этого бесформенного конгломерата деталей вдруг поднимется живой человек, расправит плечи, потянется и двинется дальше, уже сам по себе, более ведя за собой автора, чем следуя первоначальному писательскому замыслу. Это удача происходит нечасто, но настоящим, то есть, живым в традиционном писательстве считается такой и только такой самостоятельный образ.

Традиционное писательство, конечно же, всегда содержит некую сверхзадачу – даже когда автор декларирует ее отсутствие. С точки зрения сверхзадачи любой текст можно суммировать одним предложением: к примеру – "давайте жить дружно", или "Б-га нет", или "Б-г есть", или "кашу съела Маша". Но в любом случае у традиционного писательства существует традиционный набор художественных средств для доказательства факта съедания каши именно Машей, а не, скажем, Петей. Кто-то может просто написать: "кашу съела Маша, потому что, кроме нее, в тот момент на кухне не было никого, способного на подобный поступок", а затем подробно, с фактами в руках, обосновать это утверждение, всесторонне расмотрев ситуацию и стараясь учесть все потенциальные возможности, в том числе и такую, что, скажем, Петей звали вовсе даже медведя, а уж никак не человека, как вы, наверное, подумали сначала.

Кто-то, но не традиционный писатель. Потому что, написав подобное, традиционный писатель автоматически превратился бы в эссеиста или в ученого исследователя, или в криминалиста, или еще черт знает в кого. Потому что методы доказательства, свойственные традиционному писательству, заключаются в художественном доказательстве сверхзадачи. Маша должна быть написана автором так, чтобы читатели, то есть, мы с вами оказались бы в итоге в полной, скорее всего - бессознательной уверенности, что именно так, по-авторскому, и было – почему? – да потому что иначе и быть не могло! – а почему не могло? – да потому что не могло и точка!

Ну, и еще фантазия. Традиционный писатель должен уметь построить крепкий и интересный сюжет, а для этого необходимо быть хорошим фантазером. Взять хоть Петю, обернувшегося медведем. Ход сам по себе неплох, но нуждается в развитии. А развитие может обеспечить только развитая фантазия. Давайте, к примеру, сделаем его не просто медведем, а оборотнем. А уж коли оборотень, то неизбежно придется вообразить всякие детали и особенности его повседневной оборотной жизни… где? – в лесу?.. нет, интереснее чтобы где-нибудь в подземелье. А уж коли в подземелье… и пошло-поехало.

Но вернемся к пелевинской нетрадиционности. Она впрямую следует из того, что из вышеперечисленных качеств традиционного писателя Виктор Пелевин обладает разве что последним, да и то в весьма ограниченной степени.

Владение языком? Вот уж чего нет, того нет. Впрочем, нет и языковых ляпсусов - что, по нынешним временам, уже достижение, но мы-то ведь судим здесь согласно уровню заявленных претензий, судим "по гамбургскому счету", не так ли? А если "по гамбургскому счету", то картина получается безрадостная, монотонная. Даже не морская отмель, а просто дворовая лужа без всплесков и глубин. Тусклый, безыскусный, суррогатный текст, столь же далекий от художественной прозы, как персонажи "Омон Ра" - от настоящих космических полетов. Желудевый кофе. "Останкинская" колбаса времен застоя. Что угодно, только не настоящий, качественный продукт.

Умение создать живой образ? - Какое там… Пелевинские персонажи практически неотличимы друг от друга, причем не только в рамках отдельно взятого текста – нет, они кочуют из книги в книгу, одинаково бесцветные и унылые. Чем герой "Empire V" отличается от героя "Generation П" или от героини "Оборотня"? А ничем. Даже разный пол не делает их отличными друг от дружки. Ни единой отчетливой личностой черты, ничего, что хоть на секунду превратило бы их из манекенов в подобие живого существа. А послушайте, как они говорят! Вот вам на выбор несколько цитат из последнего романа:

Ты вспомнишь всю свою жизнь. Язык будет знакомиться с твоим прошлым - он должен знать о тебе все. Говорят, нечто похожее бывает, когда человек тонет. Но ты еще совсем молод, и тонуть будешь недолго.

Если бы препарат был чистым, ты бы перестал понимать, кто ты на самом деле. И продолжалось бы все гораздо дольше. С непривычки можно получить психическую травму. Но так остро все ощущается только поначалу. Потом ты привыкнешь...

Вид у тебя, прямо скажем, неважнецкий. Но так всегда бывает. Я принес тебе мазь, смажешь синяки на ночь. Утром все пройдет. И еще я принес таблетки кальция - каждый день надо принимать пятнадцать штук. Это для зубов.

«Glamour» происходит от шотландского слова, обозначавшего колдовство. Оно произошло от «grammar», а «grammar», в свою очередь, восходит к слову «grammatica». Им в средние века обозначали разные проявления учености, в том числе оккультные практики, которые ассоциировались с грамотностью.

Когда выводят молочных коров, отбирают тех, которые дают много молока. В результате появляется корова, которая дает молока больше всех. А какая задача решалась здесь?
Человеческий ум сегодня подвергается трем главным воздействиям. Это гламур, дискурс и так называемые новости. Когда человека долго кормят рекламой, экспертизой и событиями дня, у него возникает желание самому побыть брэндом, экспертом и новостью. Вот для этого и существуют отхожие места души, то есть интернет-блоги. Ведение блога - защитный рефлекс изувеченной психики, которую бесконечно рвет гламуром и дискурсом.

Рама, - недовольно сказал Бальдр, - мы же с этого начинали первый урок. Гламуром анонимной диктатуры является ее дискурс.


Шесть фрагментов речи разных шести героев. Вы видите разницу? Я - нет. При том, что одна из тирад принадлежит женщине, другая – человеку непосредственно перед самоубийством, третья… четвертая… - да важно ли кому, если персонажи отличаются друг от друга только именами? В последнем (редком) случае присутствует несвойственный Пелевину "оживляж": слово "недовольно". Хоть какая-то тень индивидуализации, впрочем, никак не поддержанная дальнейшей речью, столь же монотонной, как и речь остальных героев, как и речь героя-рассказчика, как и речь самого писателя.

Традиционный писатель Лев Толстой жаловался на самодурную самостоятельность своих героев. Хочет он, допустим, чтобы Наташа Ростова сделала что-то согласно намеченному сюжету, а она ему: "не хочу!" И ножкой топает. А то и пошлет куда подальше… Нетрадиционный писатель Виктор Пелевин может быть совершенно спокоен за своих вампиров и оборотней: они никогда не выкинут неожиданный фортель, не уведут его с запланированного пути, не откажутся, не возразят. Этого не произойдет по очевидной причине: они неживые. Картонные силуэты, лишенные тени индивидуальности.

Вследствие этого и третий компонент традиционного писательства – "доказательство художественными методами" автоматически оборачивается для Пелевина недостижимым. Куда уж с такими картонками… Впрочем, это не значит, что писателю "нечего сказать". Сказать-то он хочет очень даже многое, имеет свое, выношенное и твердо сформулированное мнение по каждому поводу - и по большому, и по маленькому, если воспользоваться детсадовской терминологией. Почему именно детсадовской? А какой надо?

Нет, я серьезно спрашиваю. На художественное доказательство Пелевин не тянет. На серьезное наукообразное – тоже. То есть, не годится ни та терминология, ни эта, ни третья, ни десятая. Ни принятая для традиционного писательства, ни подходящая для эссеистики, философии, политологии, культурологии и прочей урлологии. Какая тогда? Неужели болтология?
Судите сами. Пелевин щедрой рукой разбрасывает по своим текстам отрывки следующего типа:

Каждый народ (или даже человек) в обязательном порядке должен разрабатывать свою религию сам, а не донашивать тряпье, кишащее чужими вшами - от них все болезни... Народы, которые в наше время на подъеме - Индия, Китай и так далее - ввозят только технологии и капитал, а религии у них местного производства. Любой член этих обществ может быть уверен, что молится своим собственным тараканам, а не позднейшим вставкам, ошибкам переписчика или неточностям перевода. А у нас... Сделать фундаментом национального мировоззрения набор текстов, писаных непонятно кем, непонятно где и непонятно когда - это все равно что установить на стратегический компьютер пиратскую версию «виндоуз-95» на турецком языке - без возможности апгрейда, с дырами в защите, червями и вирусами, да еще с перекоцанной неизвестным умельцем динамической библиотекой *.dll, из-за чего система виснет каждые две минуты. Людям нужна открытая архитектура духа, open source. Но иудеохристиане очень хитры. Получается, любой, кто предложит людям такую архитектуру - это антихрист. Нагадить в далеком будущем из поддельной задницы, оставшейся в далеком прошлом - вот, пожалуй, самое впечатляющее из чудес иудеохристианства.

Отчаявшись в своих терминологических поисках, я назвала эти отрывки "идеологическими мульками". А как сказать иначе? Автор походя бросает на страницы подобные тирады и тут же убегает объяснять технические особенности вампирного зависания вниз головой. Убегает, оставляя меня, читательницу, с нависающей надо мной (помимо вампира) "поддельной задницей иудеохристианства". Обратите внимание, ни до этого, ни после этого – о заднице ни слова. И об иудеохристианстве, заметьте, тоже. Что прикажете делать? Вникать в смысл процитированного бреда? Выискивать ответы на, мягко говоря, неочевидные утверждения, "перекоцанные" Виктором Олеговичем с пиратской версии "виндоуз-95" на албанском языке? Но зачем?

Как это зачем? Затем, что нужно же найти ответ на главный вопрос: с какой целью нетрадиционный писатель В.Пелевин пишет свои монотонные тексты? Что-то ведь он имеет в виду? Но что? Частичный ответ на этот вопрос предположительно содержится в вышеприведенной цитате. "Людям нужна открытая архитектура духа, open source." Тут надо пояснить, для тех, кто не в курсе.

Представьте себе, что кто-то создает программу на продажу. Тогда он, понятное дело, заинтересован в том, чтобы какие-нибудь узкоглазые злоумышленники не перехватили бы его драгоценный продукт, не начали бы продавать программу в обход ее создателя. Но как защититься от такой опасности? - Прежде всего необходимо "закрыть" исходный код (source), на котором написана программа, то есть, сделать так, чтобы только автор мог понять ее внутреннее устройство и, следовательно, только он смог бы поддерживать, изменять и совершенствовать свое изделие в будущем. Только он и никто другой.

Но существуют и системы с открытым исходным кодом, open source. В этом случае любой программист может воспользоваться всеми предыдущими наработками и даже добавить что-то свое, личное, выношенное и затаенное. Или, по аналогии с архитектурой, пристроить к уже существующему зданию свою персональную башенку. Что, в свою очередь, может стать достоянием любого другого программиста, вне зависимости от его роста, веса, национальности и уровня профессионализма. Критерий выживаемости добавлений прост: они всего лишь должны работать без сбоев и быть при этом действительно полезными. Описанный принцип и называется в современном программировании "открытой архитектурой".

Вернемся теперь к Пелевину, призывающему к "открытой архитектуре духа" в противоположность к уже существующим "закрытым" системам, типа "иудеохристианства". Я не хочу останавливаться на неизбежно возникающих вопросах о правомочности упрека в "закрытости" по отношению к "тряпью, кишащему чужими вшами" – разве не являются нынешние религиозные системы продуктом многовекового развития, вклад в которое внесли и продолжают вносить многие, помногу и во многих местах? Конечно, можно считать этот вклад "чужими вшами", но разве, в таком случае, "открытая архитектура" не представляет собой одну сплошную вшивость?

И тем не менее, оставляя в стороне внутреннюю противоречивость пелевинских "идеологических мулек", нельзя не увидеть общий, объединяющий их стержень: последовательный, типично постмодернистский отказ от прежних систем ценностей, от правил "старой" морали, от всех этих "поддельных задниц" и "вшивого тряпья" в пользу "открытой архитектуры" "собственных тараканов", где каждый сам себе Палладио, Росси и Корбюзье.

Казалось бы – за чем же дело встало? Вперед, к новым сияющим духовным горизонтам! Понятно, такой рывок небезопасен: ведь, как мы уже знаем, "иудеохристиане очень хитры. Получается, любой, кто предложит людям такую архитектуру - это антихрист." Но Виктору ли Пелевину с его "культовой" репутацией пугаться такой малости? Ну где же она, где эта замечательная система, новая, свежая, свободная от вшей (хотя и не исключающая тараканов)?

Затаив дыхание, ищу я ее на страницах пелевинских текстов и – нету. Нету. Ничего нету, кроме россыпи "идеологических мулек" на фоне монотонной жвачки серых, одинаковых фраз, бесконечных диалогов и занудных технических описаний. Ну разве что "приколы"... но об этом позже.

А почему? Да потому что код недостаточно просто "открыть". Его еще надо знать. Понимаете? Чтобы писать прозу, нужно иметь литературный талант и владеть языком, а чтобы писать программу, нужно знать программный код и владеть основами программирования. А Виктор Пелевин, кроме того, что он не писатель, еще и не программист. Кто же он тогда? – Архитектор. Архитектор "открытой архитектуры".

Программисты поймут мою иронию. "Архитектором" в их среде обычно именуется бездельник, который сам и строчки кода не напишет, да и вообще непонятно что умеет, кроме как надувать щеки и рассуждать о стратегических направлениях "системной архитектуры". Правда, обычно "архитекторы" получают весьма приличную зарплату, так что в итоге надувание щек себя полностью оправдывает. Что верно и в случае "архитектора духа" Виктора Пелевина.

Нужно сказать, что он и сам это чувствует. Помыкавшись по своей унылой вампирии, разбросав тут и там кучки никак не связанных между собой "идеологических мулек", в самом-самом последнем абзаце он дарит нам заключительную мораль, типа духовного завещания у постели будто бы умирающего, а на деле мертворожденного текста:

"Что делаешь, делай быстрее..."
Какой смысл этих слов? Да самый простой, друзья. Спешите жить. Ибо придет день, когда небо лопнет по швам, и свет, ярости которого мы даже не можем себе представить, ворвется в наш тихий дом и забудет нас навсегда.

Иными словами: спешите жить, пока не померли. Само по себе неплохо, ибо новое доказательство даже самой неоригинальной истины никогда не бывает лишним. Но - увы. У Пелевина это все та же, очередная "мулька" – никак не доказанная, ни на чем внутри текста не основанная, брошенная, хотя и напоследок, но так же походя, впустую, как и все предыдущие.

Что еще? Еще есть сюжет – вялый, скучный, шитый белыми нитками. Неубедительное описание довампирного прошлого главного героя с неубедительными реакциями неубедительной мамы. Вставленная явно для "экшена" сцена с халдеями, к главной (и единственной) линии сюжета решительно не пристегивающаяся. И явственная тоска автора, понимающего, что и на этот раз не удалось. Из чего, она, эта тоска, явствует? – Из "приколов".
В безнадежной попытке спасти роман, Пелевин то и дело подпускает в текст шуточки-прибауточки, в просторечии именуемые "приколами". Ну, например:

Агрегат «эм-четыре» включает устную договоренность об откате, его еще называют «эм-че» или «эм-чу» - в честь Эрнесто Че Гевары и Анатолия Борисовича Чубайса.

Или:

Стать вампиром можно только тогда, когда всосешь все лучшее, что выработано мыслящим человечеством.

Или даже:

Я не похожа на Ксению Собчак, хе-хе-хе... Я похожа на Гайдара с сиськами...

Н-да… Архитектор духа, пробавляющийся эстрадным конферансом… Жалкое зрелище. Тем более, что временами вкус изменяет Пелевину просто катастрофическим образом:

Из «Криминального Чтива» Тарантино я помнил, как выглядит технология передачи ценных хронометров следующему поколению: в фильме фигурировали часы, которые отец героя сберегал в прямой кишке, сидя в японском лагере. История бизнесмена Ходорковского делала этот сюжет вполне актуальным и в наших автономиях. Кстати сказать, именно с тех пор многочисленные фото Ходорковского за решеткой стали казаться мне рекламой «Патек Филип» - голые запястья держащегося за решетку предпринимателя делали мессидж предельно доходчивым. На мой вкус, хронометр «Патек Филип» был слишком большим. Сам он, может, и пролез бы, но вот металлический браслет...

Спрашивается: зачем лицо-то терять окончательно? Ну ладно, зафитилил ты непонятно к чему этот заднепроходной "прикол"… Но разве он не "пролез бы" и без последнего предложения? Сдается мне, что вы, Виктор Олегович, именно что "похожи на Ксению Собчак", причем, чем дальше, тем больше.

Что самое важное для писателя? – спрашивает сам себя Виктор Пелевин на страницах романа. И сам же себе отвечает - Это иметь злобное, омраченное, ревнивое и завистливое эго. Если оно есть, то все остальное приложится.

Нет, господин Пелевин. Не приложится. И ваш последний текст – яркое тому свидетельство.

Дьявол носит Прада
2006-09-28 15:53 airou
«Дьявол носит Прада»
Глянцевая легенда

The Devil wears Prada
США, 2006
Режиссер Дэвид Франкель
В ролях Мерил Стрип, Энн Хэтауэй, Стэнли Туччи, Саймон Бэйкер, Эмили Блант, Адриан Грейнер, Жизель Бундхен
(дублированный), 105 мин.

«Миллионы девушек готовы отдать все ради этой работы!»
Энди Сакс (Энн Хатауэй) начинающая журналистка, устраивается в знаменитый глянцевый журнал мод «Runaway». Высокая мода, роскошная одежда, именные лэйблы, звезды, дизайнеры и модели - все это свалится на голову Энди, казалось бы как праздник. Но за ширмой блестящего фэшн-парада скрывается сплошной кошмар. Главный редактор журнала «Runaway» Миранда Пристли (Мэрил Стрип). Чтобы удержать работу Энди придется в корне измениться и подстроиться под стиль Миранды. Но будет ли это того стоить?

Идеей фильма была взята книга с одноименным названием Лорен Вайсбергер. Конечно, книга и фильм все-таки разные вещи. Различий много. Фильм получился сумбурным. Самые «пышные» сливки сняты. Контрасты приглушены. Вся нервотрепка глянцевой работы в фильме показана очень слабо. Героиня Энн Хатауэй только и дело, что едва успевает бегать за кофе. А Мэрил Стрип очень своеобразно сыграла роль Миранды. Получилась сильная и волевая женщина, но не такая уж деспотично-ледяная и не внушает такой страх и ужас, как в романе. Непонятно какой именно стресс героиня Хатауэй получает каждый день от своей работы. Также не понятно из-за чего ноет ее парень. Множество деталей изменены. А финал фильма и вовсе изменили. В итоге Миранда получает свою долю симпатии в конце фильма, с которой также хочется просто улыбнуться и пойти по своим делам! Получилась обычная романтическая драма-комедия, которую можно глянуть один раз в свободный вечерок, если таковой выдался.

https://recenzia.livejournal.com/6727.html
2006-09-07 20:56 sinij_chulock
В начале нового тысячелетия у классического европейского денди появился законный наследник. Правда, в основном водится он по другую сторону Атлантики. Да не все, думаю, утончённые щёголи 19 века сочли бы его своим законным потомком. Персонаж этот называется Бобо – соединение первых слогов термина bourgeois-bohemian. Кто он, «богемный буржуа»?

Читать дальше

Русское Кино – Не В Жопе!
2006-09-07 20:55 eleanor_eleanor

Помню, в 1997 году, прибегает ко мне один наш приятель, очень возбужденный,  с изменившимся лицом  и  орет: «Дай видик, мне тут на пару часов один фильм дали, с ума сойти! Я и вам перепишу!!!». Фильм был «Pulp Fiction». Когда мы его впервые посмотрели, это был шок, на протяжении нескольких дней мы ходили с просветленными лицами и обсуждали, и обсуждали. Потрясение. Откровение.

Если сравнить «Pulp Fiction» и «Изображая жертву» по силе художественного воздействия, то нечто похожее я пережила вчера. Это была бомба!

Эти два фильма выступают, конечно, в разных весовых категориях, но их объединяет черный юмор высочайшей пробы.

«Изображая жертву» радует с первого кадра. «Проба камеры» – это гениальный ход, он, во первых, интригует и привязывает зрителя, а во вторых, сразу дает настрой на ноту фильма. А когда становится понятно, КТО и ГДЕ делает эту пробу … Стильно!

Сюжет. Современный Гамлет - парень по имени Валя видит во сне тень убитого отца, которая намекает на нечистоплотность связи его матери с родным братом покойного. Валя работает в милиции моделью на следственных экспериментах. А в финале он оказывается участником следственного эксперимента у себя дома, но уже не как модель, а как подозреваемый.

Каждый следственный эксперимент представляет законченный эпизод, не связанный по смыслу с другими.

Отлично подобраны актеры, взять, например, воспроизведение в биотуалете: буфетчица – супер!, совершенно аутентично, кажется, я где-то точно такую видела, или монолог Оли на тему «Женись на мне», - очень жизненно, или сцену в бассейне…  

А истерика следователя в Суши – Баре - это кульминация! Отлично сыграно, на нерве, и очень комично.

Верю! Верю всем, кроме Ахеджаковой.

Она сыграла, как обычно, свою единственную коронную роль дурочки, узнаваемо и неинтересно. И еще раздражало караоке, хотелось перемотать. Хотя, караоке, как явление – это достойный образчик уродства и в этой Кино-Кунсткамере ему самое место.

Совсем не лишними были и анимационные вставки. Они были вплетены авторами в полотно фильма очень органично и динамикой своей хорошо дополняли повествование.

Этот фильм – это свободный полет фантазии автора, в нем нет никаких рамок и штампов.

В него не вложены огромные деньги.  Но, большой талант и новый, необычный подход к созданию кино.  

Предсказываю, что этот фильм народным не станет, в нем (оправдано!) много ненормативной лексики, визуальный ряд какой-то мрачный и темный, и смешное  автор находит в ужасном. Непривычно.

Но, если такое кино есть, если этот фильм победил на кинофестивале, то согласиться с первой фразой фильма я не могу. Я рада за русское кино.

Брависсимо!

The Lake House - Дом у озера
2006-08-12 00:00 airou

Иногда судьба дает шанс что-то исправить, уберечь от чего-либо человека, которого предназначила тебе судьба и делает это любыми способами, пусть даже такими, которые в реальности объяснить невозможно…
Очередная сказочная история о любви. Двое незнакомых людей жили в одном и том же стеклянном доме на берегу озера. Они ведут почтовую переписку. Вскоре оба выясняют, что их связывает нечто общее... Но есть один момент, который все же их и разъединяет… Это время. Каждый из них живет в своем времени. Она в 2006, он в 2004 году...
В главных ролях: Сандра Балок и Киану Ривз - замечательная пара актеров, которая знакома нам по фильму Скорость 1.

https://recenzia.livejournal.com/5961.html
2006-06-18 22:24 ochlophobia
есть ли какие-либо учебники, пособия по написанию рецензий?

Тараканful
2006-05-17 07:47 ex_kyshara
Первый тираж романа Сергея Минаева "Духless" был раскуплен в Москве примерно за неделю. Сетевые и розничные книгопродавцы дружно рапортуют о его беспрецедентном рейтинге. В многочисленных отзывах литературных критиков проскальзывают слегка смущенные нотки: бросается в глаза, что свое личное мнение о тексте Минаева критики предпочитают придерживать при себе, зато охотно рассуждают о коммерческом успехе и обильно цитируют читателей. Последние же на эпитеты не скупятся; время от времени тут и там даже проскальзывает слово "гениальный". Есть и такие, что хулят… но где вы видели, чтобы по-настоящему серьезная вещь обходилась без хулы?

ДАЛЬШЕ

Питер FM
2006-04-25 17:09 airou
Действия разворачиваются в северной столице нашей необъятной Родины. Город растворяется в весне, купается в романтике и полон любви. Главных героев сближает … мобильный телефон, который теряет главная героиня Маша (Екатерина Федулова), а главный герой Максим (Евгений Цыганов) его находит. Так начинается история двух людей, которые ищут, казалось бы, одно и тоже, но пока никак не могут найти. Судьба будто играет с ними на протяжении всего фильма.
Легкий, романтичный фильм. Впечатляющие виды города, благодаря интересным съемкам. Прекрасные музыкальные сопровождения групп «Город 312» и «Мумий Тролля». Одухотворенная атмосфера Петербурга, передает нежные вибрации, парящей в воздухе влюбленности.
В фильме дебютировала актриса (Е.Федулова), которая играет главную героиню Машу. Неожиданным ходом режиссера было то, что на роли эпизодические, были приглашены известные актеры Владимир Машков и Андрей Краско. Дебют Оксаны Бычковой, думаю удался на славу! Толпы людей разного возраста стоят в кассах кинотеатров, билеты заканчиваются, на улицах прохожие говорят о фильме, журналисты пишут в газетах. Настроение у всех на устах. Главное, это кино не оставило равнодушным никого, передало его суть и положительные эмоции. Так что, если вы еще не смотрели, и у вас выдался свободный вечер, берите свою половинку и вперед смотреть фильм про Весну, про Питер и про Любовь.

Мечтатель с Куртом Расселом.
2006-04-02 13:09 20th_centur_fox
Вот посомтрел замечательную мелодраму "Мечтатель" ("Dreamer”, “Sonador"). Фильм нравился с первых минут и до самого финала.

Насыщенные краски, красивые пейзажи, размеренность и покой, образы счастливой семьи, переживающей не самые легкие дни. И лошадь... чье имя - Сонадора (от sonadora исп. - мечтательница). Сюжет фильма незамысловатый: во время очередных скачек многократная чемпионка - кобыла Сонадора падает и получает открытый перелом ноги. Вердикт ветеринара неутешителен: для дальнейших скачек лошадь непригодна, ее необходимо усыпить. Один из надсмотрщиков Бен Крейн, не желая, чтобы его маленькая дочка, по случайности оказавшаяся поблизости стала свидетелем жестокой сцены требует, чтобы лошадь не усыпляли, но за свою строптивость тут же теряет работу. Ему разрешают забрать раненую лошадь с собой. Несколько месяцев тратит семья Крейнов на выхаживание Сонадоры в надежде на выгодную продажу ее потомства. Однако анализы выявляют у Сонадоры бесплодие...
Да, сюжет незамысловат, но этот фильм из разряда тех, в которых принципиально сюжет не важен. Этот фильм отдых для души. Это весьма оптимистичная мелодрама с предсказуемым концом, однако, когда этот предсказуемый конец наступает - он оказывается на удивление трогательным и эмоциональным.
Это фильм-отдых, фильм-краска, фильм-настроение и фильм-надежда. В нем великолепный натурные съемки, великолепная музыка, великолепные актеры и конечно же великолепная лошадь с таким грустным, почти человеческим взглядом. Этот фильм о том, что любимое животное не имеет цены. Фильм, который наглядно иллюстрирует почти библейскую фразу "мы в ответе за тех, кого приручили". Твой зверек - это член семьи. И расстаться с ним не заставят никакие суммы денег - даже 100000$.
Этот фильм о том - что такое семья.
Если вы хотите посмотреть легкую, яркую, оптимистичную и бесконечно трогательную мелодраму - то фильм "Мечтатель" с Куртом Расселом и Дакотой Фаннинг для вас самое что ни наесть оно.
Смотрите...

ХЕЛЛБОЙ: ПАРЕНЬ ИЗ ПЕКЛА
2006-03-25 16:44 zorgin
Это, конечно, не рецензия... В удафф.ком, например, не взяли.
Ладно, хоть кого-нибудь улыбнет? (Зря, что ли, графоманил.)

ХЕЛЛБОЙ: ПАРЕНЬ ИЗ ПЕКЛА.
Режиссер: Гильермо дель Торо


Аццкий фильм.
Сюжет: в конце Второй Мировой Войны, ну, той самой заварушке, в которой победили американцы, нацисты решили сделать ход конем. (Забегая вперед, скажу - облажались. У коней рогов нету.)
Видимо, режиссер что-то слышал об оккультных корнях нацизма и об Институте Аненербэ. Что-то слышал о Второй Мировой. И решил - это слишком скучно. Нужен аццкий креатифф.
Итак, фашисты решили обратиться за помощью к той силе, которая и привела их в 1933 году к власти. Нет, не к немецкому народу. Изуверы воззвали к аду.
Немецкие изуверы и фашисты (в составе Григория Распутина, симпотной блондинки в эсэсовской форме, ах, S&M, мон амур, и непонятного мертвого существа, судя по всему, заводного, как советская игрушка-цыпленок) не просчитались. Унтерменш, фашист и богомерзкий чернокнижник одновременно, Григорий Распутин открыл врата ада!

Отступление №1
Кстати, вообразите, что у нацистов, американцев и Ватикана первый отдел какого-либо серьезного учреждения запросит характеристику на товарища. Ох и накатают они телеги - действительно, Григорий после таких маляв трудоустроиться сможет разве что в аду. Наверное, затем и рвался.

Отступление №2
Не представляю, каких чудовищных волевых усилий режиссеру стоило не открыть человечеству страшную правду - против американцев немцы воевали в союзе с русскими! Видимо, не пришло еще время, не все еще можно сказать. Но, я верю, время такое наступит!

Короче, доблестные американские воины во главе с умным американским профессором пресекли несанкционированное мероприятие. Мерзавцы не отделались административкой!
Поубивав фашистов и сочувствующих, янки прочесали местность и обнаружили-таки аццкого диверсанта - мелкое красное существо. Нет, в аду нет коммунизма, в аду классовое общество. Существо было с хвостом. Умный американский профессор идентифицировал его как чертенка (по НАТОвской классификации - ХЕЛЛБОЙ).
Сознавая, что проклятые Маркс если и прав, то только в одном - именно "бытие определяет сознание", а не наоборот - проф взялся воспитать сИроту в духе демократии, либерализма и других общечеловеческих ценностей.
Дальше неинтересно - в конце двадцатого века гарно сохранившаяся блондинка и психически нездоровый полумеханический ниндзя воскресили Распутина. Тот, понятно, взялся за старое - непотребство творить.
Но тут на его пути встал наш перековавшися пацан из пекла. (За 60-то лет он возмужал, окреп.)
Ну и, по закону жанра, наш аццкий воин добра и света множит злодея на ноль. Кстати, вот уж не знал, что под кладбищем номер 16 на Волоколамском шоссе близь Москвы такие классные хоромы отгроханы. Натурально, пусть различные маргинальные диггеры и дальше изучают глубокий внутренний мир канализационных остойников и коллекторов - нормальные эзотерические пацаны в возрасте (поболее сотенки выходит) предпочитают готический стиль.

Один вопрос меня смущает - это демократические и либеральные ценности так повлияли на подростка или дурная наследственность дает себя знать - Хеллбой вырос свинья свиньей, наглой и хамоватой. С претензией на гламур - рога, паразит, бреет. Болгаркой.
А маленький был такой застенчивый, интеллигентный даже.

Ведь если наследственность - значит правы расологи и самые злоебучие националисты.
Если же огрехи воспитания - значит где-то в американской системе образования образовался аццкий крен.
Кстати, недавно смотрел на ОРТ передачу про американское гетто и местные исправительные учреждения (Нью-Йорк) для самых бедных (ну, тех, кто не может себе позволить даже сесть в нормальную тюрьму).
Так там точно такие же уродцы - только не красные, а черные.

В общем, одно мне ясно - я бы этим гадам даже чертенка не доверил. Испортят животное.

https://recenzia.livejournal.com/4738.html
2006-03-24 02:23 airou

Освобожденный из заключения полковник Вишневецкий собирает диверсионную группу бойцов-смертников, которая состоит из малолетних и безжалостных убийц, детей улиц.

Задача группы – уничтожить фашистскую базу Эдельвейс.

Сюжет фильма построен буквально на контрасте его восприятия. В начале фильма мы видим детей, при этом убеждаясь, что это самые настоящие убийцы. Очень четко прорисована их непоколебимая жестокость. Однако во второй половине фильма, несмотря на все это, местами беспризорников становится жалко до безумия. Где-то даже прошибает на слезу. Идеально хитро показана задумка режиссера и сценариста. Двусмысленная история. Игра юных актеров преподнесена в какой-то мере прилежно, но все же не без ошибок в некоторых местах.

Добрыня Никитич и Змей Горыныч.
2006-03-16 22:57 airou
Шанхай Батыр, да?!:)
Чудное творение наших мультипликаторов. Отменное чувство юмора, огромное количество приколов, патриотизм русской души и масса интересных приключений.
«И чего только на Руси не увидишь?!» - кряхтя, восклицает старушонка, когда мимо нее проносится Горыныч верхом на верблюде. Заискивающий перед Добрыней Вождь Монголо-татарского Ига: «Ой, Добрыня, а я думал, кто это стучит…тук-тук, тук-тук?» После того как Никитич смачно разбомбил все его племя. Удивительна теплая дружба Горыныча с Никитичем. Отменная первоначальная реакция на то, как Елисей учит Принцессу, с эпатажным именем Забава, надувать мыльные пузыри в царском саду. Также стоит обратить внимание на вокально--инструментальный ансамбль трех девиц, которые сплетничали в Беседке, и потом затянувшие «Ах, вот это любовь…».
Не обошлось конечно же и без кино-пародий. Несмотря, уже на избитую матрицу, положение спасает аля «Последний герой» и др.
Вобщем, Добрыня спасет мир. Елисей обретет любовь. Киевский князь тестя. А Горыныч научится летать. Смотреть стоит! Не пожалеете!

"Мы - цыгане"
2006-03-03 10:53 airou
Знаменитый спектакль «Мы – цыгане» прошел сегодня в Международном московском доме музыки. Автором постановки является художественный руководитель музыкально-драматического театра «Ромэн», великолепный Николай Сличенко, который не оставляет зрителей равнодушными, даже при одном его появлении на сцене. Зал просто взрывается овациями и подпевает в след артисту давно знакомые и уже полюбившиеся песни.
Сюжет спектакля посвящен истории цыганского племени, которое совершает путешествие во времени и пространстве в поисках лучшей жизни. Цыгане кочевой народ. Они живут полной свободой сердца, песнями, танцами, душевной искренностью и красотой. Многое меняется в их судьбах, они стойко переносят все невзгоды, умеют по-настоящему любить и радоваться жизни. Они непокорны бедам. Нет ничего важнее своей души, любви к своему народу и уважения своих традиций.
В спектакль включены фрагменты классических произведений «Цыгане» Пушкина, «Собор Парижской Богоматери» Гюго, «Живой труп» Льва Толстого и «Кармен» Мериме. Темперамент артистов, отражение которых мы видим в их танцах, песнях, мыслях заряжает верой в лучшую жизнь. Кажется, будто цыгане ее ищут, скитаясь по разнообразным уголкам нашей планеты, но мы то знаем, что они ее уже нашли. Они ею живут.
Яркие наряды, красочное освещение, великолепная акустика все это кружит голову, создавая ощущение вашего участия в этом празднике жизни.

Труп невесты
2006-02-02 19:30 airou

Идея о сюжете «Трупа невесты» зародилась у Тима Бёртона (режиссера мультфильма), после того как его приятель дал почитать ему отрывки из русской народной сказки про нечаянную свадьбу несчастного парня и покойную невесту. Романтичная, но мрачная история понравилась режиссеру. И вот, одновременно помогая и работая в других проектах, Бёртон трудится над мультфильмом около 10-ти лет. Работа со специальной технологией оказалась очень трудной и кропотливой. Все сцены, детали, костюмы героев, их движения - все это снималось отдельными снимками, попутно передвигая персонажей от миллиметра до миллиметра.  Сцены, куклы, декорации - все сделано великолепно! Контраст красок между двумя мирами, миром живых и мертвых, очень ярок. Показывает картину скудости и зажатости реального мира. Но не в плане физическом, а в моральном. Именно в мире мертвых экс-живые умеют ценить все до мелочей, умеют веселиться, потому что им уже нечего терять, когда в мире живых все наоборот. Казалось бы, живые умеют чувствовать, любить, прощать, но персонажи мертвого мира доказывают обратное. Именно они способны испытывать чувства. На вопрос: «Можно ли разбить сердце, которое уже не бьется?» - Можно смело ответить: «Да»! И не усомниться в этом на протяжении всего мультфильма.

Среди главных персонажей нет отрицательного лица. Возникает чувство сопереживания к каждому герою в отдельности. Виктория добрая и хорошо воспитанная девушка, влюбленная в Виктора. Виктор застенчивый юноша, который тоже влюблен в Викторию. Мертвая невеста наивный романтик, готовая принять сторону своей живой соперницы, понять ее и пожертвовать собою ради счастья двоих влюбленных. Прекрасная и добрая сказка.

Единственное, что разочаровало то, что нормального черного юмора получилось мало. В основном преобладает юморок в стиле "Тупой, еще тупее". Идти с поп-корном на такое зрелище тоже не особо приятно, потому как акцент юмора зависает на выпадании туповатого и язвительного червяка из глазного яблока умершей невесты, ломания ноги мертвой царевны, смены черепов у скелетов и раздвоении мертвечатинки, показывающей все прелести внутренностей усопшего.

Но в целом оценить сюжет мультфильма и ту кропотливую работу, с помощью которой этот мультфильм мы имеем право лицезреть в кинотеатрах, можно с приличными баллами.

Приятного всем просмотра!:)